Но изменения были не только внешние. Даже внутренне я стала более спокойно относиться к чужому мнению. Все, как и учили: выслушать, понять и принять. А дальше? Будь что будет, главное — не зацикливаться и всегда двигаться вперёд.

И пусть я так и оставалась любительницей понаблюдать за другими со стороны, стараясь не вмешиваться, теперь все происходило иначе.

Потому что никакая психотерапия не смогла бы убедить меня наступить на одни и те же грабли дважды. Проблема с доверием была именно той непереработанной темой, о которой я могла кричать часами и изо всех сил. Но, увы, все так же молча.

К счастью, любовь к обучению не пропала, поэтому я с лёгкостью могла скормить очередному ухажеру достойную отговорку.

"Прости, у меня сегодня занятие у репетитора".

"Ой, совсем забыла сказать, что завтра олимпиада".

"В субботу? Не могу, у меня на носу научная работа. И в воскресение я готовлюсь к контрольной".

Я никогда не врала, но всегда увиливала. И мне не было жаль, ведь за любой из подаренных мне обаятельных улыбок мог прятаться жуткий оскал предателя, только и ждущего подходящий момент, чтобы воткнуть нож в спину.

А ещё я до ужаса ненавидела смазливые парней. С некоторых пор — особенно их…

Поэтому после случайной мимолетной встречи с кошмаром своих юных лет, я решила не забивать голову ерундой.

Разве стоило грузить себя лишними мыслями перед самым ответственным днем? Тем более, если с Глебом мы больше никогда и ни за что не встретились бы, ведь теперь я уж постараюсь внимательнее смотреть по сторонам, выходя из дома.

Меня приняли в "Инсайд"! И только поэтому уже можно было позабыть обо всем на свете и наслаждаться мгновением, пусть маленькой, но победы.

Однако, спустя сутки, в день, как мысленно обозначила после, черного понедельника, я поняла, что ошиблась. Вновь.

За окном всю ночь выла вьюга, словно предвещая один из самых сложных дней в моей жизни и настоятельно отговаривая от учебы в "Инсайде". Я, разумеется, не послушала ее, вообще мало кого слушала, помимо родителей, психотерапевта и учителей. И это сыграло со мной в злую шутку.

Гимназия находилась на отшибе города, ближе к "Долине чудес", так назывался местный район богачей, что жили в шикарных особняках. Мало того, что вставать пришлось рано, так ещё и добираться — с пересадками. Но мама успокоила меня, пообещав, как только мне исполнится восемнадцать, а до этого оставалось каких-то четыре месяца, вручит мне ключи от дедушкиной лады. Сам девушка скончался пару лет назад от инсульта, и мы очень сложно переживали эту потерю, но время шло, а машина так и стояла без хозяина. Бабушка запретила её продавать, якобы, это была его самая любимая вещь после семьи…

Ну, а потерпеть какое-то время ранние подъемы труда не составляло. Когда мечта исполняется вообще мало задумываешься о каких-то мелочах.

На этот раз я не стояла как вкопанная, боясь войти в здание гимназии. Вполне обычное с виду, к слову, что только укореняло мою уверенность о добротной начинке. Так ведь и с людьми бывало: красивая внешность таит в себе гораздо больше грязи, чем невыразительная.

Поздоровавшись с охранником, пошла в сторону учительской. Ещё в прошлый раз узнала, где она находится, поэтому ориентироваться в новой обстановке оказалось несложно. Коридоры, заполненные учениками, жужжали похлеще пчелиного роя. Гимназисты, все в идеально выглаженной форме, выглядели как с другой планеты. А я таяла. Таяла от осознания того, что теперь ношу такую же форму и являюсь частью их мира.

Боже, спасибо!

– Лаврова Кира, правильно? – молодой преподаватель со строгим голосом лишь мельком взглянул в какие-то заметки на бумаге в руках.