Я сложил руки на груди и вперился в него взглядом.

— Вставай.

В ответ Рэй фыркнул, всем своим видом показывая, что слушаться не намерен.

— Вставай, — повторил я еще тверже. Мне самому хотелось бросить это неблагодарное занятие к чертям собачим, но я также понимал, что бал не за горами и дорог каждый час.

Гердер закатил глаза к потолку, а потом и вовсе завалился на кровать навзничь, раскинув руки в стороны.

— Я уже снова хочу тебя убить, — простонал друг.

Шутит он, значит. А вот мне было не до шуток. Я чувствовал себя хромой лошадью, которой вот-вот придется участвовать в скачках.

— Можешь попробовать, — совершенно серьезно ответил я, — на этот раз обещаю не сопротивляться.

Рэйнел застонал, но все же снова принял вертикальное положение, поморщился.

— Тоже мне, мученик, — пробурчал он.

Я покачал головой.

— Да нет, я не горю желанием становиться мучеником, но лучше уж сразу убивай, чем брось сейчас.

Рэй смерил меня долгим пронзительным взглядом, будто пытаясь определить, не шучу ли. Я не шутил.

Гердер коротко выругался и встал.

— Кто ж тебя бросит, дурак, — раздраженно и, как мне показалось, даже обиженно пробормотал он, подавая мне руку. — Давай, высочество, представь, что я твоя очаровательная супруга.

Я выдохнул с облегчением, и все началось по новой.

Что бы там ни говорил, я прекрасно понимал Рэя в его желании прибить меня или хотя бы приложить чем-нибудь тяжелым, потому что я нервничал и нервировал его. Не знаю, как так вышло, что мы оба забыли, что до моего совершеннолетия осталось всего несколько дней, но это было крайне безответственно, и времени оставалось в обрез.

Приезд так называемой супруги тоже не способствовал спокойствию. Холод вперемешку с презрением в ее взгляде надолго выбил меня из колеи, как бы мне не хотелось в этом признаваться даже самому себе.

Как только Эридан умудрился настроить против себя всех окружающих? Я не питал иллюзий по поводу Эйниры и отношений с ней. Да, жена принца оказалась настоящей красавицей, но я отнюдь не претендовал на ее прелести и не собирался пользоваться положением. В то же время то, что меня ненавидят вместо Эридана, было неприятно.

Я хотел поговорить с Эйнирой еще в день ее приезда и сразу расставить все точки над «i», постараться убедить, что бояться меня не стоит и никакой монастырь ей не грозит. Но мои планы провалились: к ужину принцесса не вышла, сославшись на головную боль. Только Фло передала «нижайшие извинения» от своей госпожи. От одного этого словосочетания меня замутило, но я заверил компаньонку ее высочества, что она в своем праве отдыхать после долгой дороги и ее никто не побеспокоит.

А на следующий день начали прибывать наместники, естественно, все в разное время, и каждого нужно было встретить и обласкать своим вниманием. Так что время катастрофически утекало сквозь пальцы, и заниматься танцами мы с Рэем начали уже под вечер. А до бала оставалось меньше суток, и нам предстояло сделать невозможное — научить меня танцевать, что Эридан, со всеми его недостатками, по словам самого же Рэйнела, умел делать превосходно.

Отбросив от себя все посторонние мысли, я сцепил зубы и продолжил урок.

***

А на следующее утро состоялся завтрак с господами министрами, а также всеми восемью прибывшими наместниками, на который, ясное дело, не прийти я не мог.

В последнее время я по возможности избегал общих официальных трапез, либо ел в одиночестве, либо звал Рэйнела, а иногда не звал, но он заявлялся сам. Уговорить его присутствовать на Советах или приемах пищи с министрами у меня не получалось до сих пор — Рэй отказал наотрез.