Сейчас же, когда через пару недель Рэй вручил мне меч (пока что деревянный тренировочный), и мы стали потихоньку отрабатывать удары, я вдруг обнаружил, что занятия танцами — полезная штука. Так как я занимался ими с раннего детства, тело многое запомнило, хотя я и бросил это гиблое дело больше пяти лет назад.

Уворачиваться у меня получалось на самом деле хорошо. Вот правильно держать меч или нанести удар — просто ужасно, а увернуться, выгнуться под оружием противника, пропустить удар над собой или вовремя отпрыгнуть — раз плюнуть.

Рэйнел только удивленно хмыкал, наблюдая за моими выкрутасами и постоянно говорил, что по мне цирк плачет.

Министры нас не трогали, успокоившись, что никакого заговора мы не замышляем, а на самом деле занимаемся тренировками. Именно этого эффекта мы и хотели добиться, так что все шло по плану.

В перерыве между тренировками, которые продолжались чуть ли не целыми днями, Рэй иногда уезжал в город, отыскивая верных людей, как мне и обещал во время нашей с ним первой беседы. Вскоре штат замковой стражи пополнился, причем никто, даже Кор, принявший людей Гердера на работу, не знал, откуда ветер дует.

Теперь ночью у моей спальни обреталось сразу по два массивных стражника, а днем всюду за пределами замка сопровождали еще двое. Я пытался бастовать против этого постоянного эскорта, но Рэйнел был непреклонен, кроме того, в этом вопросе он полностью заручился поддержкой Мельвидора, и мне пришлось заткнуться.

С появлением в моей жизни Гердера многое изменилось, упадническое настроение накрывало меня гораздо реже, хотя и постоянные ответы Мэла, что следов Эридана не нашли, приводили в отчаяние. Порой мне начинало казаться, что принца уже никогда не найдут, и я буду вынужден провести в этом мире остаток своих дней. Почему остаток? Да потому, что я был уверен, что долго в шкуре Эридана не протяну.

Я готов был простить ему все грехи, лишь бы он вернулся. Но принц не возвращался. Мэл и Леонер только разводили руками, когда я снова и снова задавал им вопрос о том, как идут поиски.

А однажды пропали и они. Я начал беспокоиться, когда прошла целая неделя, а никто из них так и не появлялся в замке. Поделился с Рэем своими опасениями, но друг их не разделял, по его словам, его могущество и его святейшество часто пропадали на неопределенное время, никого не поставив в известность, и это считалось в порядке вещей.

Меня же такой «порядок» совсем не устраивал. Они еще никогда не оставляли меня без присмотра на такой долгий срок, и это было подозрительно.

Я попробовал искать Мельвидора, но от слуг узнал, что в своей «магической лаборатории» в замке он не появлялся уже давно. И я понял, что пора перенести поиски на другой объект.

И направился в церковь, надеясь найти хотя бы Леонера.

Гердер настаивал на том, чтобы поехать со мной, но я отказался. Нутром чувствовал, что что-то здесь нечисто и это наверняка связано с поисками Эридана, поэтому хотел поговорить с магом и монахом без свидетелей. Нет, я доверял Рэю целиком и полностью, но, если я приду один, у меня будет больше шансов добиться правды.

Убедившись, что не сдамся и не передумаю, Рэйнел только настоял, чтобы я взял с собой охрану. Он даже пытался навязать мне экипаж, но я наотрез отказался, хотя и никогда не был в церкви, но по картам знал, что она находится слишком близко от замка, и путь до нее, даже пешком, займет минут десять.

— А Эридан обязательно взял бы экипаж и в охрану не двоих, а пятнадцать, — неодобрительно шепнул мне Рэйнел.

Но от его замечаний я только отмахнулся, и, как всегда, поступил по-своему. Не хотел выезжать из замка с помпой, чтобы всем стало известно, что наследник куда-то собрался, а потому взял с собой только двоих, а сам закутался в длиннющий плащ, чтобы ненужные свидетели меня не узнали.