Волшебник одарил меня подозрительным взглядом.

— Что? — не понял я.

— Ты меня поражаешь, — признался он, подергав себя за бороду. — Как ты узнал, что она не хотела возвращаться, и мне пришлось ее уговаривать?

Я криво усмехнулся. То ли Эридан был так патологически глуп, то ли Мельвидор подозревал в скудоумии лично меня.

— Я догадался, Мэл, — ответил спокойно, напомнив себе, что мои обиды тут никому не нужны, — просто догадался. — А потом оставил волшебника переваривать мои слова и быстрым шагом пошел по коридору.

***

И вот день, о котором мы договаривались с Гердером, настал. Сегодня должно было решиться, получится у нас что-нибудь или нет. Если да, то я больше не буду в этом замке один, а если нет, то мое положение вряд ли ухудшится, зато я подставлю хорошего человека, потому что привлеку к нему внимание министров с новой силой. А это значит, что все должно получиться, иначе нельзя.

Я думал о том, как лучше поступить и что сказать, весь вечер, но так ни к чему конкретному и не пришел, а потому с утра проснулся, терзаемый сомнениями.

Если бы кто-то мне дома сказал, что я сам, без всяких там будильников, буду просыпаться в такую рань, рассмеялся бы ему в лицо, да еще пальцем бы у виска покрутил.

Начало светать, я легко спрыгнул с высокой постели и, как был, в пижаме, прошлепал босыми ногами к двери, по дороге прихватив со стола бумаги, предусмотрительно приготовленные еще вчера.

Мне нужно было перехватить Ганса, пока не прошла смена караула. Мне повезло, я не опоздал: мой ночной запуганный охранник обнаружился под дверью, серьезный и подтянутый.

— Ганс!

— Ваше высочество! — обменялись мы приветствиями.

— У меня к тебе дело.

— Слушаю, ваше высочество. — Ганс по-прежнему меня боялся, но в последние дни по крайней мере перестал делать большие удивленные глаза после каждого моего приказа, расходившегося с его представлением о принце. Похоже, бедный стражник смирился, что у наследника поехала крыша, и принял это как должное.

— Ровно в полдень во замок придет человек, ты должен его встретить и лично проводить в Зал Советов. Вот приказ и пропуск для стражи на воротах. — Я беспардонно всунул ему в руки бумаги. — На вопросы никому не отвечать, никого к моему гостю не подпускать, он должен добраться до меня в целости и сохранности. После этого можешь идти отсыпаться до самой ночной смены, я скажу Кору не давать тебе сегодня поручений.

— Слушаюсь, ваше высочество, — с готовностью ответил Ганс, будто ему выпала великая честь. — Могу я узнать имя человека, которого я должен встретить и сопровождать?

Надо же, вот ведь вышколенный: даже в бумаги, предназначенные не для его глаз, заглянуть не смеет.

— Рэйнел Гердер, — спокойно ответил я, видя, как на лицо стражника наползает самая настоящая паника. Еще бы, он был в шоке, когда я выпустил своего несостоявшегося убийцу из подземелья, а теперь я еще и сам тащу его в королевский замок, но уже как высокого гостя.

— Слушаюсь, ваше высочество, — повторил Ганс, но энтузиазма в его голосе разительно поубавилось.

Я уже хотел уйти — ноги начали мерзнуть на каменном полу, — но решил потратить еще минутку и кое-что уточнить. Слишком многое было поставлено на карту.

— И еще, Ганс, надеюсь, я не должен уточнять, что никто раньше времени не должен узнать ни о самом существовании этих бумаг, ни тем более об имени, в них вписанном? Не дай бог, с головы моего гостя упадет хоть волос.

Стражник оценил холодную угрозу, прозвучавшую в моем голосе, и вытянулся по стойке «смирно».

— Я понял, ваше высочество.