Меня встретили кислые лица министров. Хотя «кислые» — это далеко не полное определение, да и «лица» — слово, к красным от злости физиономиям подходящее слабо. У самого толстого министра, Сакернавена, которым меня так пугали в первый день, вообще был такой вид, будто еще миг — и у него из ушей дым повалит.

Вот и отлично. Нужный градус достигнут. Разве не этого я хотел? Эффект неожиданности сделал свое дело. Сейчас министры пребывали в полной растерянности, не зная, чего еще ожидать от свихнувшегося принца.

«Ждите, ждите», — злорадно подумал я и прошел к свободному стулу во главе стола, запоздало подумав, что не имею ни малейшего понятия, что буду говорить.

— Сожалею, что вам пришлось ждать, — бросил пробный шар, решив еще больше ошарашить их своей любезностью, и правда, лица министров удивленно вытянулись: они-то рассчитывали начать с выражения претензий, но на мою вежливость ответить хамством напрямую было нельзя, я ж Его Высочество все-таки. — Вчера я чудовищно устал, а потому хотел как следует отдохнуть перед сегодняшним обсуждением дел. — Под конец своего признания я виновато улыбнулся, чем окончательно всех поразил.

Черт, да я артист!

Точнее артист, стоящий одной ногой в могиле, если немедленно не придумаю, что говорить дальше…

Да, я вел себя непоследовательно, кидаясь из крайности в крайность, но переиграть министров мог только одним единственным способом: заставить их растеряться и не позволить просчитать мои шаги наперед.

Моя задумка удалась: теперь на меня смотрели как на умалишенного. Отлично, пусть думают, что наследник сошел с ума, лишь бы никому не пришло в голову, что его подменили.

Прошла целая минута, но никто так и не произнес ни слова. Министры не дураки, решили дать принцу докопать себе могилу до конца. Но, раз меня уже понесло, остановиться я не мог.

— Итак, — произнес как ни в чем не бывало. — Что сегодня на повестке дня?

Министры как-то подозрительно переглянулись. Вот теперь я, кажется, поверг их в полный шок. Знать бы еще почему? С чего бы это? Теперь-то что не так сказал?

Но вскоре я понял, почему произошла заминка.

— Я вижу, долгий сон пошел его высочеству на пользу, раз он так рьяно заинтересовался делами королевства, — медленно, подбирая каждое слово, произнес худой и длинный, как сухая ветка, министр.

С ходу вспомнить его имя я не смог. Старательно перебирал в голове запомнившиеся мне имена этой веселой компании, пытаясь сопоставить их с описанием Мельвидора. Ну конечно! Господин Варнус. По словам Марона, это тот, который обозвал Эридана ничтожеством. Зато в глаза, смотрите-ка, какие мы любезные и вежливые, прямо рахат-лукум.

«Рьяно заинтересовался», значит…

Теперь я понял, что всех так удивило. Похоже, обычно Эридан вообще не задавал вопросов и уж тем более не начинал обсуждение первым, а просто старательно изображал глухонемую обезьяну, которую научили писать, чтобы подписывать важные документы.

Мне стало еще обиднее за своего двойника. Что за несправедливость? По идее, мы с ним должны быть одинаковыми, так как же он это все терпел?

— Да, господин Варнус, — улыбнулся я как можно холоднее, — сон всегда идет на пользу. Думаю, отныне я постараюсь лучше следить за своим здоровьем и отдыхом, чтобы интерес к Карадене не пропадал.

— Не сомневаюсь, — пробормотал министр и замолчал.

Так, происходящее мне нравилось все меньше. Мельвидор ограничился только основными сведениями, готовя меня на три дня, но теперь обнаруживалось, что моих познаний далеко не достаточно. Вот выучил я, как попугай, как зовут эту банду, а кто из них министр по какому ведомству, естественно, не запомнил. Плохо…