— Сможешь, — отрезал я тоном полководца, отправляющего солдата на смертный бой, — еще как сможешь. И брось это испуганное бормотание. Поменьше повторяй слово «высочество» и побольше дела. Ну, так как?

— Шпионом? — снова переспросил Марон, а потом наконец взял себя в руки. — И в чем будут состоять мои обязанности?

Я усмехнулся: молодец паж!

— Они не будут состоять, — поправил важно, — они уже состоят. Иди к министрам и передай им, что я не желаю делить с ними завтрак, и совещание будет проведено, как только я соблаговолю — именно «соблаговолю», не перепутай — прийти.

Марон разочарованно посмотрел на меня.

— Так какой же это шпионаж? Это и есть моя обязанность: бегать и передавать распоряжения.

— Это не все, — я улыбнулся своей задумке. У меня даже на душе не так тоскливо стало от идеи завести собственного шпиона. — Я должен знать, как отреагируют министры на мое заявление. Как можно подробнее, слово в слово. Сумеешь?

Парнишка слушал меня очень внимательно.

— Сумею, — серьезно кивнул он.

— Тогда иди, жду новостей.

Мальчик выскочил за дверь со скоростью ракеты. Отлично, хоть что-то я сделал, а не сижу, как безвольная амеба. Конечно, Мэл и Леонер меня за подобную выходку по головке не погладят, но, если подумать, я ведь не сделал ничего непозволительного наследнику.

Рассиживаться не стоило, еще предстояло обшарить покои в поисках денег, чтобы заплатить мальчишке за работу, и я поплелся одеваться. Напяливая мрачные вещи Эридана, мечтал только об одном: чтобы этого дурацкого принца поскорее нашли, и я бы мог собственноручно его придушить.

***

Я чуть не задохнулся от хохота.

— Серьезно? Так и сказал?

— Да, ваше высочество, — очень серьезно подтвердил мальчик. Он только что примчался обратно и повеселил меня реакцией министров. — Господин Ренкел побледнел как снег и сказал, что его никто так не унижал. А когда я вышел, господин Сакернавен начал кричать, что «этого зарвавшегося щенка» он сам утопит в первой же луже.

— Класс! — я необыкновенно развеселился. — Щенок, значит… Как еще?

Тут Марон замялся. Наверно меня обозвали уж слишком неприлично, что у него язык не поворачивался сказать принцу такое в лицо.

— Да ладно ты, — отмахнулся я от всего и сразу. — Говори.

— Господин Варнус назвал вас ничтожеством, а Корвец обнаглевшей помехой.

Тут уж мне сделалось совсем весело. Интересно, а они бы сдержались, зная, что я услышу все их замысловатые реплики, или бы только постарались придумать нечто еще более оригинальное и мерзкое? Нет, пожалуй, прямо Эридану они бы ничего не сказали. Такие люди предпочитают шептаться за спиной, а в лицо бросаться гаденькими намеками, рассчитанными на то, что собеседник глуп как пробка и ничего не поймет.

Мне дико захотелось преподнести этим самоуверенным министрам какую-нибудь гадость. Наверное, так чувствуют себя наркоманы: сделают укол, и скоро уже нужен второй. Вот и мне срочно понадобилась еще одна доза действий. Раз уж придется торчать здесь некоторое время, то почему бы немного не подогнать ситуацию под себя?

Перед возвращением мальчишки я успел найти в столе кошель с мелкими золотыми монетами, размером не больше нашего рубля. Даже расстроился: надо же, принц, а в кошельке одна мелочь.

— Держи, — протянул мальчишке найденные деньги.

Марон же выпучил глаза, но не сделал даже малейшей попытки принять у меня монеты.

М-да… наверно, выглядит действительно глупо, когда высочество, ворочающее миллионами, платит тебе за работу какие-то жалкие три золотые монеты.

Но вдруг мальчик ахнул и даже шарахнулся от меня к двери.