было ли что-то между ними на самом деле. И это — сводит меня с ума. Не думать. Не думать. Не думать.

Но, черт возьми, я думаю..

В голове голос. Мой собственный. Тебе же плевать, правда? Он — манипулятор. Он — катастрофа. Он сломал тебя, Эвелин. Ты не должна хотеть знать, с кем он спит. Ты вообще не должна его хотеть.

Но я хочу. Ненавижу — и хочу.

Мы сидим все вместе за столом, с бокалом вина и лёгкими разговорами, которые кажутся слишком обыденными, почти уютными. Смех, жесты, случайные прикосновения — всё выглядит невинно, но под поверхностью каждого слова дрожит напряжение.

Мой взгляд снова и снова цепляется за Ариэль. Она выглядит... счастливой. Местами смущённой, немного застенчивой, но счастливой. Её глаза светятся, когда Лео бросает ей полуулыбку, и на мгновение она кажется девочкой, которая влюбилась в сказку.

Мне бы стоило что-то сказать. Предупредить. Прошептать, без пафоса: будь осторожна с Лео.
Но кто я такая, чтобы кого-то учить? Я — та, что добровольно отдала своё сердце самому жестокому человеку, которого знает. Та, что возвращается к нему снова и снова, будто в бездну, будто в зависимость.

Вдруг Ашер, как это в его духе — самоуверенно, — предлагает сыграть в «Правду или действие». И я... я в ту же секунду понимаю: Пора сваливать.

Серьёзно, я ещё не отошла от фиаско на той злополучной вечеринке. Мне хватило унижений, напряжения и вспышек между мной и Ашером, которые никогда не угасают. Я не выдержу еще одного вопроса с подтекстом, еще одного «вызова», еще одной его улыбки, которая крает меня изнутри.

Я поднимаюсь резко, бросив короткое: «я пойду отдохнуть», и, не дожидаясь реакции, поднимаюсь наверх. Закрываю дверь спальни. Клацает замок. Глубокий вдох.

Тишина. Я падаю на кровать, не снимая одежды. Всё тело напряжено. Душа — на пределе. И единственная мысль обжигает мозг: мне нужно уехать завтра.

Иначе я не выдержу. Не выдержу его взглядов. Его тишины. Его присутствия, которое заполняет комнату ещё до того, как он заходит.

Потому что это слишком. Видеть его — слишком. Чувствовать его рядом — слишком. И каждый раз — будто умирать. Потому что я знаю: он никогда не будет моим. Он — не любовь. Он — наказание. Огонь, который никогда не согреет, но сожжёт до последнего вдоха.

Я лежу на кровати, и мои глаза увлажняются. Слёзы не текут — они просто… есть. Они как будто часть меня. Так же, как и он.

За дверью — шаги. Я знаю эти шаги. Слишком хорошо знаю. Их ритм, их тяжесть. Их намерение.

Но, слава всем Богам, мне хватило ума запереть дверь. Маленькая победа в игре, где я всегда проигрываю.

Щелк.

Вдруг звук замка заставляет меня резко подскочить на кровати. Сердце стучит где-то в горле. Что за чёрт?!

— Где… где ты взял ключ?! — мой голос дрожит, хотя я стараюсь сделать его резким.

— Он всегда был у меня, — спокойно говорит Ашер, закрывая за собой дверь, как хозяин. Как хищник, вернувшийся в своё логово.

Вау. Прекрасно. Ублюдок просто играл в то, что я могу прятаться. Давал мне иллюзию выбора. Иллюзию безопасности.

— Уходи! Я серьёзно, Ашер, это уже перебор! — вскакиваю с кровати, сжимая одеяло, как оружие.

— Я всего лишь собираюсь лечь спать. Не устраивай драму на ровном месте, — бурчит он, стягивая с себя худи. Под ним — футболка, которая зацепилась за край живота, приоткрывая полоску кожи.

Он резко поправляет ткань, словно инстинктивно. Словно не хочет, чтобы я увидела что-то. Что-то, что он прячет даже от самого себя.

И тут до меня доходит — он никогда не раздевался при мне. Ни разу. Зато я уже успела выставить себя на обозрение со всех сторон. Добровольно. Дура.