– Ой ли, Пыжиков.

– Чижиков, – снова поправил начальник.

– Ага, точно… А если мы проверим эти твои копеечки?

– Что? – сглотнул квадратный, одновременно краснея и потея.

– Вот этот талон я изъял на заправке… – я выложил перед ним на стол талон на бензин Главнефтеснаба РСФСР. – Он погашен. И знаешь, кто его отоварил?

– Не могу знать, – раздувал щеки Чижиков, косясь на квиток.

– Ты его использовал, морда бессовестная. В личных целях. Топливозаправщица на тебя указала.

– Ну, знаете ли! Талоны типовые, они все одинаковые, – замахал руками Чижиков, но не очень убедительно.

– Все, да не все. В Зарыбинске не так много предприятий, которые по талонам заправляются. По пальцам можно пересчитать. Я вот запрошу в области проверку по линии БХСС сюда. Вот и проверим, сколько у тебя по учетной документации бьется списаний бензина, выкатки учебных часов, сравним с показанием пробега на учебном автотранспорте. Уверен, нестыковочка вылезет тебе в пару – не сотен или там тысяч, а лет общего режима, как расхитителю социалистической собственности.

– Не надо БХСС… – пробормотал начальник ДОСААФ, весь как-то сдуваясь, – пожалуйста… Я всё сделаю. И клуб организую, и инструктора найду подходящего. Всё, всё, только скажите.

– Оставить инструктора – в этом вопросе мы за тебя уже поработали. Есть у меня нужный человек. Давай готовь бумажки на клуб, прямо с сегодняшнего дня. Что там требуется?

– Обоснованное предложение от меня в область, не помешает еще письмо от комсомольской ячейки и ходатайство от исполкома за подписью Эрика Робертовича.

– Ну так пишите, товарищ Чижиков, свое предложение, пишите. А остальные бумажки я организую. С ремонтом и оборудованием площадки тоже, кстати, поможем. Действуйте. Завтра позвоню, узнаю, как дела продвигаются, – я ткнул пальцем в его сторону.

– Но это не быстро… пока они там рассмотрят предложение, пока…

– Зато проверка из БХСС быстро работает, – напомнил я. – Так что найди способ этих своих там в области ускорить, заинтересовать. Как я понимаю, ресурсы у тебя есть – ну, так и вперёд. Что хочешь делай, а клубу чтобы быть. Ну все, до завтра. Работай.

– До свидания, – Чижиков встал и потянул руку для прощания, но я уже развернулся и пошел на выход из кабинета.

– Итак, товарищи, – проговорил я с интонацией, похожей на Кулебякинскую, но более твердой, и без ядреной сивухи в речи обошелся. – Плохо работаем, плохо…

Народ повесил носы. Утренняя планерка в самом разгаре. Не то чтобы я ругал личный состав, а так, констатировал неутешительные факты в служебной деятельности.

– Грицук не пойман, – продолжал я загибать пальцы. – Убийства комендантши, паспортистки и того парня на пляже, получается, остаются нераскрытыми, хотя подозреваемый известен, нужно его только найти и задержать. А у нас, между прочим, на на носу закрытие третьего квартала, никак нельзя эти громкие преступления на следующий отчетный период перетаскивать. Что там по Сафрону? Ваня, докладывай.

– Работаем, товарищ капитан, – Гужевой встал и виновато уперся взглядом в пол.

– Плохо работаете. И по дежурным суткам сегодняшним кража темная подвисла. Со вчера дня еще заявление заведующей детского сада до конца не отработано. Кто-то шифер ворует с территории госучреждения. Крышу садика перекрывают, старая прохудилась. Но листов шифера почему-то вдруг стало не хватать. Так я спрашиваю, почему – почему дело не возбудили? – это уже был вопрос к Голенищеву.

Ваня сел, а следак встал.

– Там проверку проводить надо, выяснять, – жевал губу Авдей Денисович. – Непонятно, то ли был этот шифер, то ли нет…