— Ладно, только тихо! — конюх оглянулся на трактир и, убедившись, что снаружи никого нет, отпер ворота. — Можешь спать рядом с лошадью в конюшне. Тут тепло. Я тоже сегодня здесь сплю. Нужно охранять животных. К нам важные гости пожаловали.

В конюшне было не то чтобы сильно тепло, но хотя бы не дул ветер. Исха лишь неопределенно хмыкнула на последние слова мальца. У нее не осталось сил продолжать беседу. А если из-за этих самых гостей она сегодня лишилась нормального крова над головой, так и подавно думать о них не собирается. Ведунья сама вытерла и накрыла одеялом лошадь. Паренек, смилостивившись, принес овса.

— Еды принести не смогу, уж извини. Я сегодня уже ужинал, госпожа Вагна, если прознает, что я второй раз за вечер еду взял, шкуру с меня спустит.

Исха только махнула рукой. Она настолько вымоталась, что хотелось только спать. Поест завтра в Вольмире. Вдруг они услышали, как открылась дверь и с улицы кто-то вошел.

— Сиди тихо, иначе она меня убьет! — прошептал мальчик и исчез.

Подводить паренька не хотелось, ведь он оказал ей большую услугу. Кто-то медленно шел вдоль стойл приближаясь. Исха спряталась за свою лошадь и присела — ее ни за что не будет видно.

— Чего желает господин десница? — услышала она конюха.

— Просто хотел убедиться, что с лошадьми все в порядке.

Знакомый голос болью отдался в груди. Кажется, Исха ахнула, не успев зажать рот рукой.

— Здесь кто-то есть? — в голосе прозвучала настороженность.

— Нет, господин, только мы с тобой да лошадки.

Испуг выдал мальца. Даже если бы Веренир не обладал способностью чувствовать ложь, ни за что не поверил бы этим словам. Он быстро пошел в ее сторону. Исха разозлилась на себя за такую реакцию. Все равно ведь теперь найдет! Десница дотошный до невозможности. Она выпрямилась. Веренир заметил движение сбоку и, резко выхватив меч, повернулся к ней. Лезвие смотрело прямо в сердце. Ведьма не смогла подавить вскрик и застыла.

— Исха?! Что ты здесь делаешь?

— Пытаюсь согреться. На улице, вообще-то, снежная буря, если ты не заметил.

Мужчина поспешно опустил меч. Ей показалось, или у него дрожат руки? Он смог спрятать меч обратно в ножны только со второго раза.

— Не ерничай, я ведь не об этом спрашиваю. Что ты тут вообще забыла?

Исха злилась. Она невероятно устала, все еще не отогрелась и была голодна. Каждое его слово нагнетало раздражение. Лицо бросило в жар. И хотя руки все еще были кусочками льда, вдруг стало жарко. Она несколькими резкими движениями размотала шарф.

— Могу спросить тебя о том же, — вздернула подбородок она.

***

Любому другому за такой тон он сразу напомнил бы, с кем тот разговаривает. Но Веренир смотрел на эту женщину и не мог вымолвить ни слова. Почему она так враждебно глядит? И тут сделал то, чего не ожидал сам от себя: опустил глаза. Пора признать, что, если между ними когда-то и промелькнула искра, все закончилось, не успев начаться.

***

Он потупился с каким-то обреченным видом. Кажется, она переборщила.

— Веренир, я...

Мужчина покачал головой и поднял палец, призывая ее к молчанию.

— Если ты хотела согреться, гораздо лучше это будет сделать в самом трактире. Я распоряжусь, чтобы тебе принесли ужин.

Он быстрым шагом удалился, оставив ведьму наедине со своими мыслями. В горле встал ком. В поле зрения попал мальчишка, который смотрел на нее так, будто не он ее впустил несколько щепок назад, а она сама вдруг появилась из воздуха в конюшне.

— Просто молчи, — предупредила она, выходя из стойла. Если он скажет хоть слово, она за себя не отвечает.

Внутри было душно и шумно. Почти все столы занимали княжеские дружинники — не меньше двух дюжин. Кажется, никто и не обратил внимания на новую посетительницу. Исха нахмурилась. Куда же собрался десница да еще с такой охраной?