— Прости, кэп, — сразу говорит он, впиваясь в меня растерянным, уставшим взглядом. — Линде плохо было с самого вечера… Утром в больницу отвез.

— Мог предупредить по телефону, — поднимаюсь со стула и подхожу ближе к нему. — Возвращайся к жене, о работе не беспокойся.

— Так Ник сказал, что у нас ситуация… чрезвычайная, — выпаливает он, тяжело дыша.

Не сдерживаюсь и одним взглядом пригвождаю Ника. Он сразу виновато опускает голову, но не оправдывается, молчит, гаденыш.

— У нас много людей для подобных ситуаций, — говорю спокойно. — Иди, поговорим позже.

— Спасибо, Джон, — Док благодарно кивает и разворачивается.

— Интересные у тебя кроссовки, Док, — неожиданно подает голос Сэм, и я вместе с остальными поворачиваюсь к нему. Он поднимается со стула, встает напротив, не сводя глаз с ног Дока. — Дорогие, должно быть…

— А он что тут делает?

Вопрос Дока остается без ответа. Вместо каких-либо слов я смотрю на его кроссовки — черно-белые, «Найк». Не уверен, что это именно та модель, о которой упоминал Сэм, но, учитывая, как он заострил на них внимание, — это именно они.

— Ну что ж, — прерывает затянувшееся молчание Сэм, — выход я найду сам. Увидимся на ужине, брат.

Он быстро покидает допросную, и Ник нерешительно следует за ним.

Черт… Теперь я точно запутался. Эта деталь — дорогие кроссовки — никак не вылетает из головы.

— Все в порядке, Джон? — в голосе Дока проскальзывают нотки тревоги.

Собравшись с силами, поднимаю на него взгляд и киваю.

— Он был свидетелем сегодняшнего похищения. Но давай об этом позже. Возвращайся к Линде… Я расскажу тебе обо всем потом, когда вернешься к работе.

— Ладно…

Док смотрит на меня мгновение — кажущееся невероятно долгим — и уходит.

Во рту становится сухо. Я чувствую, как дрожит что-то внутри, и понимаю, что не желаю думать о том, что тем самым неуловимым мстителем — убийцей, явно неуравновешенным психом и преступником — может быть мой давний товарищ, наставник и друг.

10. Глава 10. Волшебная дощечка.

Наари

Взгляды двух крайне любопытных особ буравят меня с самого ухода Джона. Не могу сказать, что мне страшно быть испепеленной такими же, как и у мужчины, глазами-омутами, но пока этот нескрываемый интерес сильно напрягает.

Я поняла, что Джону необходимо было уйти и оставить нас одних, что у него есть обязанности перед его людьми, как и у меня перед своим народом. И все же мне поскорее хотелось вновь оказаться рядом с ним и ощутить тот странный трепет, появившийся во вторую нашу встречу… Это чувство я не испытывала с тех пор, как старший брат покинул меня следом за павшим в бою отцом. Чувство безопасности. Вначале оно казалось обманчивым, ложным. Но чем дольше я нахожусь в стенах этого дома с человеком, первым протянувшем мне руку помощи, тем глубже и приятнее оно становится. Словно я снова отправилась на охоту вместе с Брандом и отцом, но, несмотря на свои восемь несуразных лет, знала наверняка, что они защитят меня.

— Мэй! — звонкий голос девушки сметает все мысли в кучу. Она стоит в проеме арки, смотря на маленькую девочку, наматывающую на висячее ухо собаки ленточку. До того как она отвлекла меня от раздумий, я тоже наблюдала за девчушкой, от улыбки которой теплело на душе, но, скорее, больше отсутствующим, невидящим взглядом, а не строгим и капельку властным. — Оставь Бонни в покое! Ты ей ухо оторвешь!

— Я делаю ее красивой, — нахмурившись, бурчит девочка. — Наари тоже нравится.

Она неожиданно вскидывает глаза, и меня пробирает мелкая неконтролируемая дрожь; но я не могу понять — от ее острых глазок, настороженного взгляда девушки или же от собственного имени, сорвавшегося с губ девочки.