Находясь практически в бою, я думаю о постороннем. В то время как должен быть осторожен и четко понимать действия командира во время штурма, мыслями я с ней.

— Работаем! — звучит по рации команда Моиса, и я против воли возвращаюсь в реальность. Суровую. Опасную и уродливую.

Цепким взглядом наблюдаю, как, взмахнув рукой, Моис заходит первым в заброшенное здание. Оказавшись внутри, я вижу несколько закрытых дверей, ни сулящих ничего хорошего. Все также не поворачиваясь в нашу сторону, командир группы дает команду осмотреть комнаты. На наше счастье, они оказываются пустыми и серыми, давно заброшенные, как в целом и издание, в котором проходят учения. Дальше, бесшумно шагая, следуем прямо по коридору, не забывая друг друга прикрывать и осматриваться по сторонам. Опасность может подстерегать где угодно, и не стоит об этом забывать.

Наша задача — обезвредить террористов, а точнее, группу спецназовцев, что сегодня тренируется, изображая противника. На их стороне сила и навыки спецбойцов, на нашей тоже. Но никто не намерен сдаваться.

— Черт, — сгорбившись, Кот оседает на пол.

Ранение. Не настоящее, но довольно неприятное. Выругавшись и злясь из-за собственной несобранности, действую согласно базовой схеме эвакуации пострадавшего, перешагиваю через него и, заметив цель, стреляю на поражение. Пока делаю зачистку, Карлик оттаскивает Кота в укрытие.

Не отвлекаюсь. Один, второй. Чисто.

Только это не приносит должностного удовлетворения. Я впервые чувствую себя так отвратительно.

— Назад, — звучит команда Карлика по рации, и я отступаю спиной, по-прежнему держа на прицеле сквозные зоны.

Не проходит и часа, как мы оказываем раненому первую помощь и выводим из здания, а также с большим успехом умудряемся провести зачистку несостоявшихся преступников. И все благодаря Кондру, что в одном из осколков, валяющихся на полу, заметил блик прицела и быстро снял неудачника-снайпера.

Но даже успешное завершение учений оставляет в душе тяжелый груз. Сегодня, пожалуй, я в первый раз налажал, вовремя не прикрыв товарища. И уже несколько часов вина весит на мне тяжким грузом. Давит на плечи, порождает стыд перед товарищами.

— Какого хрена, чувак? — рявкает Кот, удивленно взирая на меня и запихивая в карман черных брюк балаклаву.

— Да я бля с тобой на войну не пойду! — его поддерживает Кондр, а я в этот момент желаю провалиться сквозь землю.

Тоже мне боец спецназа. Расклеился в самый неподходящий момент. Подвел товарища под открытый огонь.

— Ты совсем раскис. Что случилось-то? — не обращая внимания на подколки друзей в мою сторону, Моис по-дружески кладет руку на мое плечо и цепким взглядом заглядывает в глаза. Пытается прочесть эмоции. А вот хрен вам, а не эмоции. Это слишком личное.

— Все нормально, — отмахиваюсь и направляюсь вперед, к автобусам.

Капец, как хочется домой. Просто принять душ и завалиться спать, ни о чем не думая. Тем более о Мандаринке.

— Север, это приказ! — Остановившись на полпути, замираю.

Приказы надо исполнять, эту истину я запомнил еще на первом курсе, когда неделю драил санузлы. Немного подумав, делаю вывод, что явно лучше, если парни будут в курсе моего неадекватного поведения. Может, и посоветуют что дельное, потому что я точно не знаю, как поступить правильно для меня и Мандаринки в такой нелегкой ситуации.

— Брат, ты прости, но мы давно заметили, как вы друг на друга смотрите. Это был всего лишь вопрос времени, — смеясь, произносит Моис, и я понимаю, что он не врет.

Скольжу удивленным взглядом по бойцам, что, довольно ухмыляясь, смотрят на меня как на идиота. Они все догадывались о моих чувствах к мелкой, о тех самых, что безжалостно разрывают душу, и о которых я сам узнал только две недели назад? Пзд.