– Тебя. – Он протянул трубку жене.

Звонил Джек Баркер.

– Ну, как вам там нравится? – спросил он.

– Мне нравится. Кстати, а вам-то как все это нравится?

– Что именно?

– На Даунинг-стрит. Работы ведь масса. Все эти бесконечные красные коробки с государственными бумагами…

– Красные коробки! – фыркнул Баркер. – У меня есть дела поважнее. Спокойной ночи.

Королева положила трубку и сказала:

– Пожалуй, пора вносить мебель.

В десять часов Тони Тредголд, повозившись немного с антенной, включил королевский телевизор в розетку, болтавшуюся в треснувшей стене.

– Уф, обрыдла эта политика, – скривился он, когда на экране появилось лицо Джека Баркера, и дернулся было выключить телевизор, но королева его остановила:

– Пожалуйста, оставьте.

И, усевшись поудобнее, стала смотреть.

В программе «В гостях у премьер-министра» впервые показали кухню дома номер десять по Даунинг-стрит. Новый кабинет Джека – шесть женщин, шесть мужчин – расположился вокруг большого кухонного стола, стараясь выглядеть как можно непринужденнее. Во главе стола сидел на виндзорском стуле Джек и глядел в камеру. Искусно разложенные режиссером официальные бумаги, кофейные чашечки, ваза с фруктами и маленькие букетики садовых цветов призваны были создать атмосферу неказенной деловитости.

Рукава хлопчатобумажной рубахи Джека были закатаны до локтей. Его и без того красивое лицо особенно выигрышно смотрелось благодаря умело наложенному гриму. В выговоре приятно сочетались мягкие северные гласные и жестковатая южная интонация. Зная, что у него обаятельная улыбка, Джек пользовался ею вовсю. Еще раньше он привел в смятение референтов, объявив, что речи свои намерен писать самолично; и теперь с помощью «бегущей строки» произносил спич собственного сочинения. Но сейчас его рацея показалась ему самому нелепой и напыщенной. Однако менять что-либо было уже поздно.

– Сограждане! Мы уже больше не подданные ее величества! Сегодня каждый мужчина, каждая женщина и каждый ребенок нашей страны может высоко держать голову, ибо мы освободились наконец от пагубы классовой системы, которая столько лет отравляла жизнь нашему обществу Отныне все чины, звания и титулы, дающие особые привилегии, отменяются. Сохранятся лишь обращения «мистер», «миссис» и «мисс».

Членам королевской семьи, благоденствовавшим за счет народа, предстоит переселиться в другой район и жить обычной жизнью, среди обычных, простых людей. Реверансы, поклоны или обращения к ним каким-либо иным образом, кроме вышеприведенного, будут караться как уголовное преступление. Их земли, имения, картины, мебель, драгоценности, стада и прочее теперь целиком принадлежат государству. И да будет известно тем, кто вздумает завоевывать расположение членов бывшей королевской семьи, что подобное поведение, будучи замеченным властями, подлежит наказанию.

Тем не менее права экс-королевской семьи охраняются законами нашей державы. Всякий, кто станет их запугивать или оскорблять, угрожать им, причинять вред или вторгаться в их жилища без приглашения, будет привлечен к судебной ответственности. Надо надеяться, что члены бывшей королевской семьи сумеют войти в местное общество, что они найдут себе дело по душе и станут полезными гражданами нашей страны, – чего за ними не наблюдалось уже много сотен лет.

Сокровища Британской Короны будут проданы с аукциона «Сотбиз», как только завершатся необходимые приготовления. Вырученные средства пойдут на поддержание жилищного фонда Британии. Японское правительство уже проявило интерес к этой распродаже. Неверно, что сокровища Британской Короны «бесценны». Все имеет свою цену.