– Не пробовал ничего подобного, – Брук всё это время внимательно следил за моими действиями. К его присутствию я уже почти привыкла.

– И зря, это очень вкусно и сытно. А чем ты обычно питаешься? – Мне правда было интересно узнать. Повернулась к нему с большой ложкой, прототипом половника.

– Ягодами да грибами, травой особой. Дарами леса. – Лесовичок занял второй стул, сидел, натирая тряпицей свою лампу с волшебными мотыльками.

– А от этой пищи тебе плохо не станет? – качнул отрицательно. Я не могла не спросить: – А еду наколдовать можешь? Молоко там, крупу, масло?

– Нет, Кая, – отсмеялся маленький человечек, – еду нет. Только некоторые предметы. И не наколдовать, а перенести из родового замка в любое место твоих владений. Это магия замещения. Я могу ей пользоваться, как хранитель дома.

– Жаль… но попытаться стоило.

Я достала грибы, слила воду и нашинковала их мелко, отправила половину к «батату». Порылась по шкафам, соль нашла и много разных специй. Крупу тоже. Много и разную. Муку. На удивление всё чистое под крышками в стеклянных баночках без всяких гадов; свежее, будто только что купленное.

– Как это? – поинтересовалась у Брука. – Можно всё это готовить, не отравимся?

– Это зачарованные на бессрочное хранение сосуды, – пояснил мой фамильяр. – Твой отец редко появлялся в замке, поэтому наложил заклятье на основные продукты для кухарки. Дарен привез её с семьёй сюда из деревни неподалеку, после его… смерти они вернулись в поселение.

От упоминания об отце Каяны за грудиной шевельнулась тоска. Я вспомнила своих. Больше на разговоры не тянуло, в молчании я доварила суп, добавив туда соли и приправ по вкусу. Разлила по трем тарелкам, на столе расставила, ложки положила рядом. Хлеба жалко нет. Завтра затею.

И с решительным видом шагнула к матаморфе, чей любопытный носик тянулся уже к тарелке, подрагивая и обжигаясь паром.

– Ну-ка, оборачивайся человеком! – Заявила ей, упирая руки в бока. – На моей кухне в звериной шкуре не едят.

Лиска растерялась, сжалась вся, а её бегающий затравленный взгляд упирался то в меня, то в Брука. Странно, что это с ней?

– Давай, слушайся. Я тоже с удовольствием на тебя посмотрю. А то зверьком шастаешь все время.

– Так она что, ни разу девочкой перед вами не показалась?

– Нет. Чаще лисой или этой водной… не знаю даже как её назвать. Сама увидишь потом.

Моему изумлению не было предела. Припомнила, что утром на верхнем этаже видела детские следы. Перевоплощается девочкой, но не показывается?

А лиска наша уже чуть ли не плакала, и зуб даю, собиралась проскользнуть мимо нас к выходу. Я поспешила её успокоить, присела перед ней и осторожно, боясь спугнуть зарождающееся между нами хрупкое доверие, погладила рыжую шёрстку.

– Не бойся, милая. Никто не обидит тебя. Мы – теперь твоя семья. Давай, моя хорошая, покажи нам какая ты красавица.

Несколько долгих секунд мы играли в гляделки. Я ободряюще улыбалась ей, перебирала кончиками пальцев гладкий мех. А затем в один миг руки мои запутались в светлых пшеничных волосах, и уже голубые широко распахнутые глазки девочки уставились на меня с ожиданием.

Передо мной на стуле вместо зверька теперь сидела красивая маленькая девочка с пухлыми щёчками в драном бежевом платьице. Немного чумазая, но не страшно.

Главное, она доверилась мне!

Проказница лиска

12. 3.3

– Какая ты милая, – я привлекла девочку к своей груди, погладила по светлой головке, нашёптывая утешительные слова, потому что маленькое тельце сотрясала дрожь. – Спасибо, что доверилась нам.

Тонкие ручонки нерешительно обняли меня в ответ, и я услышала возле своего уха тихий всхлип.