– Хорошая ты моя, сейчас дальше пойдем. – И чего Мрак её невзлюбил?

Я глубоко вдохнула, в нос ударил сильный грибной дух, поморщилась, а потом машинально глянула по сторонам, но эта тропинка была пустой. Значит, где-то рядом.

– Слушай, нам бы грибочков красивых да вкусных к ужину собрать. Я чувствую, что где-то здесь они растут. Поищем вместе?

Лиска нехотя кивнула и юркнула между зарослей. Я поднялась и направилась следом за ней, через несколько минут я уже шагала меж тонких берёз и осин. Грибной запах усилился, и я увидела первые коричневые шапочки на бело-серых толстоватеньких ножках, выглядывающих из-под прошлогодних листочков и мха.

– Как много их тут!

Они умело прятались и маскировались за травинками, но мой зоркий глаз находил их. Лиска помогала, указывала на грибочки носиком и лапами, вместе мы набрали полный подол. Жалко корзинки нет, помнутся.

– В следующий раз точно прихвачу с собой и корзину и целую тележку. К холодам нужно будет запастись припасами.

Набрали подберёзовики, подосиновики, лисички, парочку белых. И все не червивые, вот повезло! Неизвестные грибы, похожие на мухоморы и иные разноцветные на вытянутых ножках и совсем крошечные я не трогала, пусть они и красивые были.

За всем этим я не знала, что за мной кое-кто тоже наблюдает.

– Добыча наша хороша, как мы только всё потащим, лиска? – радовалась я, орудуя маленьким ножиком. Хоть его додумалась взять с собой.

Лиске грибы быстро надоели и она носилась вокруг деревьев, играя в догонялки с бабочками, но услышав мой голос оглянулась на меня. Что она мне могла ответить? Потащу уже как-нибудь. Краем глаза я замечала, как другие звери и птицы наблюдают за нами, но кроме моей рыжей бестии никто больше не решался заводить со мной знакомство. Для них я всё ещё чужачка.

Привыкнут со временем. А я все боялась встретить какое-нибудь чудище лесное. Отец ведь ведьмаком был, вдруг водятся тут. Однако пока мне везло.

– Пойдем, лиска, – подобрав подол с грибами, я повернулась туда, откуда мы пришли, дожидаясь свою провожатую. Рыжуля кинулась ко мне, и мы пошли к оставленному на узкой тропке узелку с корнеплодами. Не успела я сделать и пяти шагов, как лиска вдруг заскулила на маленький фиолетовый мухомор, что рос на полусгнившем пне.

И чем гриб ей спрашивается не угодил? Растёт себе, нас не трогает.

– Ну что ты? Идём.

Какой там, она залаяла сильнее прежнего. Тянула к грибочку свой любопытный нос пуговку и возмущённо фыркала. Прыгала на месте, пружиня на лапах, словно требовала от него что-то. Я только подивилась.

– Ну всё, всё. Нашла меня, егоза, сдаюсь!

Не даром говорят, что от удивления глаза на лоб лезут. У меня полезли. Я так и присела рядом с пнём на колени, потому что тот, кто это сказал был… гриб фиолетовый с белыми точками.

Рыжуля довольная собой забегала возле нас. А недогриб зашевелился, запыхтел и на моих глазах превратился в… странного морщинистого человечка ростом с полметра в зелёной одежде с какой-то золотой вещицей в тонких узловатых пальцах.

Присел на пень, свесив маленькие ножки в башмачках и с ответным интересом на меня уставился из-под полы шляпы. Хитро так улыбнулся, будто знал наперед кто я.

– Вернулась значит. Что смотришь? Брук я, – представился он, с позёрством сняв передо мной шляпку с прилипшими к ней листьями, а потом снова водрузил ту на голову. – Давно я за вами слежу, да показаться пора.

– Здравствуй, Брук, – дошло наконец до меня, что это за чудной человечек такой – мой второй фамильяр. Я улыбнулась, вот он и сам нашёлся.

– Какой красавицей ты выросла, Каяна. Ну, обнимешь старичка лесовичка?