Я молча сопела, ата Кирабо тоже перестала нести чушь и теперь смотрела на меня ещё более странно, будто ждала какой-то реакции. Какой?

Я вздохнула и негромко произнесла:

– У меня вопрос.

– Ещё один? – развеселилась мамба, а затем наклонилась немного вперёд и, заговорщицки сощурившись, спросила:

– Надеюсь, не о том, когда тебя отпустят домой? Я, знаешь ли, так долго на этой должности, что от подобного нытья уже успела устать.

Я моргнула. Вот, значит, как...

– Не про дом, – отвела глаза. – И этот вопрос будет последним. Ну, если не считать момента с оплатой больничных счетов...

– Да оплачу я твои счета! Оплачу! – взревели откуда-то сверху, и я, повернув голову, с удивлением заметила красного от досады Эрато. Надо же! За всей этой суматохой я и забыла, что он тоже где-то здесь должен быть.

– Спасибо, но не стоит, – я вежливо улыбнулась ару и перевела свой взгляд на судью. – Я не могу принимать такие подарки от постороннего мне мужчины.

И снова это восхитительное чувство, что в зале взорвалась... Теперь уже не петарда, нет. Бомба, вот более верное определение. Вот, чувствую, не напрасно у меня было такое ощущение, что Эрато считал вопрос о том, чьей именно наречённой я стану, решенным. Уж больно уверенным он был... Надо было его раньше посторонним обозвать. Вон, даже позеленел от злости. Нет, не к лицу скандинавским богам зелёный цвет. Совсем не к лицу.

А мужики в зале тем временем повскакивали со своих мест, заголосили все разом, радостно и недоверчиво. Пусть порадуются. А что? Мне не жалко. Тем более, что недолго... Запрыгали, замахали руками, и не успокоились даже тогда, когда ата Кирабо попыталась призвать их к порядку.

– Молчать! – гаркнула она так, что у меня в левом ухе зазвенело. Народ нехотя стал успокаиваться и опускаться на места, всё ещё переговариваясь и жужжа, как растревоженный рой пчел, а судья посмотрела на меня, не скрывая раздражения во взгляде:

– Задавай свой вопрос, девочка. И закончим уже с этим, наконец. Только не надо снова о деньгах! Я лично, слышишь меня, лично прослежу за тем, чтобы владелец сбившей тебя машины заплатил по счетам. Такое решение тебя устраивает?

– Благодарю, тогда о месте моей будущей работы...

Видимо, предыдущая бомба уж больно сильно шарахнула зрителей в зале, потому что после моих слов у них стали такие лица, будто их всех контузило.

– Что, прости? – мамбу, по всей вероятности, тоже задело взрывной волной. Ну ты подумай, такая мелочь, а приятно...

Я взяла в руки юридический справочник, подняла его так, чтобы всем видно было, и пояснила:

– Вот тут написано... Подождите, я заложила. «Глава третья. Статья тридцать вторая. Каждый новый член сообщества имеет право выбора при определении...»

– Я отлично помню, о чём написано в этой статье! – фыркнула ара Кирабо. – Я всё-таки судья, ты не забыла? Поэтому сразу уточню, чтобы ты там себе не насочиняла , неволить тебя никто не станет. Мы не в средневековье. Будет проведён честный тендер, в котором на равных правах сможет принять участие каждый достойный член общества.

Тендер, значит. Мило.

– Это радует, – я одарила мамбу самой сладкой из своих улыбок. – Тем более, что во втором пункте этой же статьи говорится, что тендера можно избежать, если наречённая (наречённый) со своим выбором уже определилась и...

Зал снова изобразил волну. Коротенькую. Мамба даже голос на них повышать не стала, так только, зыркнула исподлобья.

– Да что ты мне голову морочишь! – это уже мне. – Ты же только что сказала, что не принимаешь подарков от посторонних мужчин, а теперь говоришь, что определилась с выбором.