26. 26

На хуторе Барта мы провели два дня, после чего распрощались с добрыми хозяевами и пошли своей дорогой. Был мой черед нести сумку, и бок мне припекал горячий еще круглый хлеб, завернутый в тряпицу. С нас ничего не потребовали в качестве оплаты, и это поразило Дагобера.

- Как только доберусь до столицы, возмещу им все затраты, - сказал он, когда гостеприимный хутор остался позади.

- Будет нелишним, - согласилась я. – Но слишком не переживай со своей милостыней. Я уже им заплатил.

- Чем же?

- Я же тебе говорил, что мы с папашей не бедствуем, - сказала я важно. – У меня было припасено кое-что в рукаве.

И в самом деле – ночью я напела еще пару жемчужин и перед самым уходом отдала одну младшему сынишке Барта, когда он увязался провожать нас до перекрестка. Сомневаюсь, что мальчишка знал цену красивому камешку, но пообещал передать жемчужину отцу.

- Да ты, как я посмотрю, не гном, а клад, - съязвил Дагобер. – Если тебя за ноги подвесить, то можно много натрясти. Что повалится? Жемчуг и отмычки? Сдается мне, что ты – обыкновенный вор.

- Какая же ты болячка, твое высочество, - только и вздохнула я, обгоняя его на дороге. Пусть идет позади – зато не увижу его кислую физиономию. – Почему ты всегда так гадко думаешь обо всех?

- Зато ты, как я погляжу, относишься к любым неприятностям философски, - хмыкнул он. – Нас чуть не поймали полуночные призраки, чуть не сожрали орки, а тебе все нипочем. И это не считая голода, гномов с луками и стрелами и ядовитых гадов…

- Если ты заметил, - скромно ответила я, - все эти неприятности были по твоей части, а я так пошел, довесочком. Избавлюсь от тебя – и все в моей жизни наладится.

- Да что ты? – не остался принц в долгу. – Припоминаю, что к дереву тебя привязали еще до встречи со мной.

Мы топали себе по дороге, и чем дольше шли, тем ленивее пререкались – потому что не слишком поругаешься на ходу, а еще под щедрым весенним солнышком.

Я уже почти не хромала, орки нам не встретились, хотя Дагобер готов был нырять в кусты при каждом шорохе. Он обзавелся ореховой палкой и старательно проверял высокую траву, опасаясь змей. Это было ужасно смешно. Я кусала губы, сдерживая смех, и не могла не подшутить над ним:

- Скоро вечер, если нам придется ночевать под открытым небом, то мой тебе совет – не убирай далеко палку. Вдруг парочка гадюк снова примет тебя за своего.

Эльфу шутка явно не понравилась, и он уже приготовился ответить, как вдруг охнул и схватился за шею. Не успела я понять, что происходит, как меня словно укололи иголкой между лопаток. Да как укололи!.. Я выгнулась, словно кошка, чувствуя, как нестерпимо все зачесалось и защипало. Но почти сразу же последовали два укола в бедро – и так болюче!..

- Тут пчелы! – заорал Дагобер и принялся махать руками на манер ветряной мельницы.

Но мне было не до его криков.

Откуда-то налетели и набросились на нас злющие пчелы – огромные, как осы. Я завертелась на месте, визжа и прикрывая лицо, а в руки, плечи и шею впивались пчелиные жала.

Дагобер схватил меня за шиворот и помчался вперед. Я, как могла, старалась успеть за ним, но чаще всего он просто волок меня за собой. Пчелы на отставали, награждая нас все новыми и новыми укусами, но вот вокруг запахло лимонной травой, и нападавшие решили нас не преследовать.

Принц замедлил шаг, ругаясь, как сапожник, а я, всхлипывая и подстанывая, осмелилась отнять руки от лица. По обе стороны от дороги и в самом деле росла лимонная трава, боковая тропинка вела к маленькой, но очень уютной усадьбе – окрашенной в белый цвет, с золотистой соломенной крышей.