В тот момент не было охотника и жертвы, не существовало господина и рабыни, мы были равны с ним и наши желания совпадали... Хотя я понимала, что это ничего не значило и не меняло, но все равно была счастлива от того, что Эйнар был собой рядом со мной. Он с жадностью покусывал мою шею, вызывая мурашки всякий раз, когда его острые зубы пронзали мою кожу. Но благодаря тому, что в моих венах текла его кровь, все быстро заживало. Я жадно глотала воздух. Резкий, чувственный и обжигающий поцелуй, сильные и глубокие толчки — все это снова привело к взрывной волне. Моя голова закружилась от восторга. Получив разрядку, мы с Эйнаром одновременно протяжно застонали. Мне казалось, что я потеряла контроль над своим телом и обмякла в его руках, не в силах пошевелиться. Оборотень, увидев мое состояние, цокнул языком, осторожно поставил меня на ноги, а затем подхватил с земли мои вещи и помог одеться.

Я удивленно смотрела на него, заметила изменение в его взгляде. Эйнар злился. Он подхватил меч и наносил удары по стволу дерева, да с такой силой, что щепки летели в разные стороны. Я притихла и старалась не шевелиться, так как не понимала этой странной реакции. Выпустив пар, меч выпал из его руки. Эйнар схватился за голову и бросил на меня полный ненависти взгляд. В чем я провинилась? Вопросительно посмотрела на зверя, сбитая с толку.

— Ты действуешь на меня как янтарный камень! — тяжело дыша, рявкнул он.

— И что это значит? — нахмурилась, поежившись от холода.

— Рядом с тобой ощущаю умиротворение и спокойствие. Человеческая сущность во время близости берет вверх над звериной. Когда морок проходит, я понимаю, что ты одурманила меня. Это раздражает, бесит и приводит в ярость. Все, как с камнем... У меня еще никогда не было такой близости с женщиной, как в этот раз. Я привык брать, а не давать. Все дело в том, что ты не боишься меня. Я не чувствую страха, поэтому мои мозги отключаются. С другими жертвами намного проще. Всегда улавливаю отвращение и страх, моя звериная сущность получает насыщение. С тобой же насытились обе половины, — с раздражением бросил он, с шумом втягивая в себя воздух.

— Если тебе понравилось, и ты удовлетворил обе сущности, то почему жалуешься? — хмыкнула, окончательно запутавшись. Чем он недоволен?

— Я твой хозяин! — рявкнул Эйнар. — Я решаю давать тебе удовольствие или нет. Сохранить жизнь или убить. Ты мне неровня! А то, что сейчас было... Я потерял над собой контроль. Чего прежде никогда не случалось. Хотел просто отыметь, попользоваться твоим телом...

— Не бойся. Никому не расскажу, что ты проявил слабость и поддался страсти. То, что было, не имеет никакого значения. Получили разрядку и забыли. Помню, что ты мой хозяин. В курсе того, что попользуешься и поиграешь, а потом сожрешь мое сердце и не подавишься. Так что ничего не изменилось, — заперев на замок все свои настоящие эмоции, спокойно ответила я.

Наверное, зверя злило то, что он потерял над собой контроль. Эйнар гасил в себе все, что присуще человеку, и не собирался давать желаемое другой своей половине. Сложно одновременно состоять из двух различных существ. Вот и кидало его из крайности в крайность.

— В следующий раз все будет иначе. Заставлю тебя бояться и только после этого возьму силой, — процедил сквозь стиснутые зубы оборотень. Схватив медведя за шкирку, он потащил его в сторону лагеря. — Пошевеливайся. Мы сегодня должны вернуться домой.

Я смотрела ему вслед, и меня одолевали противоречивые эмоции. Такой, как Эйнар, никогда не станет ручным. Нельзя изменить его сущность, он так и будет балансировать, проявляя качества то зверя, то человека. Этот волк рожден таким, поэтому его не переделать, как бы ни хотелось. Что бы я к нему ни чувствовала, как бы ни привязалась, это не остановит меня! Я найду способ сбежать и выполню миссию. Если останусь жива, то буду надеяться на то, что Виктор примет меня, женится и заставит забыть про зверя. Если, конечно, не побрезгует взять в жены любовницу врага.