Эйнар замер, всматриваясь в мои глаза, а затем нежно провел большим пальцем по моим приоткрытым губам, вызывая у меня мурашки.

— За то, что ты не рискнула меня убить, я дарую тебе свободу. Больше не стану заковывать. Даже если сбежишь, я все равно тебя найду, — прошептал он, накрывая своим ртом мои губы.

Отрывистый и властный поцелуй вскружил мне голову. Я, как дикарка, хваталась пальцами за его плечи, гладила крепкую шею и пылко отвечала на поцелуй, раскрывая перед зверем душу. Обволакивающее и темное обаяние Эйнара сводило меня с ума. Возбуждение обожгло огнем, и мне стало жарко, хотя еще минуту назад трясло от холода. Оборотень отстранился от меня, рывком развернул и припечатал к корявому дереву. Ладонью надавил на поясницу, заставляя прогнуться в спине, а потом раздвинул коленом мои ноги еще шире, пальцами впился в бедра, сжимая нежную кожу до боли и резко вошел в мое тело. Я с шумом втянула в себя воздух, цепляясь за ствол дерева, чтобы не упасть. Наверняка Эйнар рассчитывал на то, что я еще не готова принять его, хотел немного помучить и доставить боль за то, что без спроса выпила его кровь. Но я снова разочаровала своего хозяина. Мне хватило одного поцелуя, чтобы растаять... Я желала зверя до умопомрачения. Кто кем пользовался в тот момент — спорный вопрос. Мне нравился оборотень, а его близость доставляла мне удовольствие, даже несмотря на то, что он далеко не нежный любовник.

Эйнар зарычал, осознав, что его проникновению я не просто рада, а жаждала этого. Он толкался грубо и яростно, но не причинял мне боль, наоборот — лишал рассудка, упиваясь моими криками. Эйнар демонстрировал свое превосходство и власть надо мной. Каждой клеточкой мне нравилось ощущать его могущество. Я полностью отдалась во власть страсти. Никакого стыда, никакой скованности — ничего не испытывала, только острое наслаждение, которое пронизывало мою каждую клеточку. Рядом с ним можно было забыть и про честь, и про приличия, ведь он не человек, поэтому никогда не осудит. С Виктором я вела себя намного скромнее. Потому что мужчины брали в жены порядочных, скромных и неискушенных девушек. Я потеряла свою честь с воином, но не достоинство. С оборотнем же раскрывалась, не стеснялась, ведь понимала, что он никогда не станет моим мужем. Так что о том, какой дикой я бываю, никто больше не узнает. Поэтому жила мгновением, ловила кусочек счастья и растворялась в лавине эмоций. Я позволяла Эйнару стать хозяином над моим телом и делать все, что ему хотелось. Он чувствовал, что я полностью отдалась в его власть, и сходил с ума. Тоже больше не сдерживая себя, Эйнар рычал, стонал и не скрывал того, что ему так же хорошо, как и мне. Он то гладил меня ладонями по спине, то сильно бил по пятой точке, заставляя меня вздрагивать. Разгоряченный и довольный двигался в такт моему сбившемуся дыханию.

— В тебе столько огня... Столько страсти... — прошептал он осипшим от возбуждения голосом.

Я зажмурилась от удовольствия, и с приоткрытых губ слетел стон. Пальцы немели — с такой силой вцепилась в корявый ствол дерева. В этот раз Эйнар меня не мучил и позволил сразу достигнуть пика удовольствия. У меня в глазах потемнело, мои уши заложило. Я рассыпалась на частички в его руках. Сердце грохотало, кожа горела, а кислорода не хватало. Эйнар, выйдя из меня, развернул к себе лицом и, сливштсь со мной в страстном поцелуе, безжалостно терзал мои губы. Приподняв меня, он прижал меня спиной к шершавому дереву и снова вошел в мое тело. Я всхлипнула от остроты ощущений. Смотря в его глаза, я впервые видела взгляд человека, а не зверя. Моя душа сжалась в комочек от осознания того, что оборотень тоже поддался неведомой волне чувств, свойственной людям. Вихрь эмоций отражался в его взгляде, и меня это будоражило до мозга костей. Как завороженная, не обращала внимания на то, что кожу на спине саднило, что грубая кора впивалась между лопаток, ранила и царапала. Я тонула в омуте золотисто-карих глаз, видела душу зверя и упивалась мгновением.