– А как же твоя мама? – спросила я. – Мы ведь её не дождались.

– Она теперь будет жить на небесах, – сказал Альберт, а перед тем, как он ушёл, я заметила, что его глаза светились от слез.

Через полгода Орлов-старший повторно женился.

На страшной губастой кикиморе.

Никто из служащих в особняке её терпеть не мог.

Валерия и по сей день раздражает нас своим противным писклявым голосом. И непомерным эго. Прислуге в её присутствии нельзя двигаться, говорить и, боже упаси, дышать.

Вот и Альберт не взлюбил мачеху с первого дня.

Она выставила ему идиотский список правил, которому ни один нормальный ребёнок не станет следовать.

Каюсь, но однажды я тайно подглядывала в окно кабинета, когда он ругался со своим отцом и просил выставить «меркантильную стерву» из дома.

Орлов-старший тогда дал ему пощёчину и вскоре отправил своего единственного сына учиться в престижную школу-интернат.

С тех пор Альберт возвращался домой только на летние и зимние каникулы. И каждый раз проводил в особняке не больше двух недель.

Я сильно тосковала по другу и не понимала, почему он больше не хочет со мной играть как раньше, ограничиваясь лишь короткими фразами:

«Растёшь мелкая, ну давай пока».

Я с грустью смотрела ему вслед и возвращалась обратно в сад, пинать мячик в одиночестве.

Но в один день всё изменилось.

В тот год мне исполнилось тринадцать.

Я была миниатюрным подростком и не особо могла похвастаться женственными формами. С малознакомыми людьми держалась несколько скованно, при этом прекрасно училась в школе и была заядлым книгочеем.

Альберт к тому времени уже стал совершеннолетним. Мы редко виделись, но если он приезжал в особняк, обязательно заходил к моему дедушке перекинуться парой вежливых фраз.

Несмотря на то, что был конец лета, жара стояла невыносимая.

Валерия уговорила мужа устроить большой праздник в честь своего тридцатилетия.

На украшение сада ушло больше недели. Были приглашены сотни гостей. На вечеринке собрались сливки общества. Самые богатые и знаменитые.

Валерия на каблуках сантиметров пятнадцать и в платье, которое, наверное, стоило как вся моя жизнь, клещом цеплялась за руку мужа и громко хихикала, общаясь с гостями. В один момент женщина заметила, что я за ней наблюдаю, и её взгляд стал кислый, как лимон.

Чтобы не раздражать именинницу своим гадким присутствием, я забралась на дерево, где было удобно рассматривать происходящее.

Никто не ждал появления Альберта.

Даже я уже смирилась с тем, что этим летом он не приедет. Хотя дико хотела увидеть парня.

Я следила за ним через его друзей в соцсетях. Сам он нигде не светился, но его фотографии можно было найти на страницах учеников школы-интерната.

Парень был привлекателен как грех.

Я сохраняла те редкие фото, что могла отыскать в сети, к себе в телефон и тайком любовалась ими.

Альберт появился на празднике внезапно и в тот же миг стал главной темой для обсуждений. Я сидела на дереве, ела орешки и свысока наблюдала, какой ажиотаж поднялся при его появлении.

Подруги Валерии, все как одна, сходили с ума от Альберта – высокого, загорелого, широкоплечего красавца.

Каждый сантиметр его мускулистого тела дышал силой и сексапильностью. Всё это вкупе с миллиардным наследством делали его бесконечно притягательным. Поэтому он представлял собой достойную мишень для золотоискательниц.

Гости задавали ему кучу вопросов, но парень отказывался рассказывать о себе, и эта скрытность придавала ему таинственность и обаяние.

Он был недосягаем и потому ещё более желанен.

Девушки шли на всё, лишь бы завладеть вниманием Альберта, – от невинного флирта до вызывающих жестов, от просьб прогуляться по саду до попыток как бы невзначай упасть к нему в объятия.