— Госпожа Анна, не знамо как, но завсегда находил их в моем кармане.

Невинный вид ему удался не очень. С другой стороны, Саша могла и ошибаться. Кто знает? Все вокруг иногда казались такими таинственными, словно каждый, кроме Саши, знал обо всем происходящем.

В своей комнате она примерила военную форму. Мундир был немного великоват, зато увеличивал ее хрупкую фигуру, а сапожки привели в восторг — их размер был ненамного больше ее собственного. Покрасовавшись с фуражкой в этом новом прикиде перед зеркалом, Саша стала думать о правильной походке и других атрибутах поведения военнослужащего. Нужно быть в меру спортивной. Она вспомнила о своих успехах не только в езде на лошади, но и в спортивных играх, ее также хвалили за выносливость на занятиях физкультурой в институте.

В дверь постучал денщик и сообщил, что полковник ждет ее на террасе, где командование всегда проводило проверку готовности полка. Выходя из здания, Саша отметила, что отсутствует привычная оживленность. Не было возгласов команд и шума кавалерийской выездки, которые она слышала ранее. На высокой террасе, опоясывающей здание, было пусто. Только фигура Немировского на дальнем углу выделялась на фоне синего неба.

Когда Саша быстро двинулась в его сторону, он заметил ее и пошел к лестнице. Оттуда он внимательно наблюдал, как она поднимается. Критически оглядев ее фигуру, кивнул одобрительно и улыбнулся.

— Хорошо, что никто не видит поведения моего нового ординарца. А если увидит, то подумает, почему он не здоровается со своим командиром. Вы хотя бы знаете, как прикладывать руку к козырьку?

Сашу ободрила улыбка Немировского, и потому она весело заверила, что всему научится, поскольку его адъютант взялся ее обучить.

Улыбка исчезла с лица полковника. Он заговорил очень серьезно, почти сурово:

— После того, как я принял безумное решение относительно вас, как будто само провидение отозвалось на это решение. Согласно приказу, я должен оставить свой полк. Его сопроводят уже без меня на место нового пребывание. Я же должен явиться в распоряжение военного министра и получить очередное назначение.

Саша во все глаза смотрела в лицо Немировского и не знала, как реагировать на эту новость.

— Мне дали пятидневный отпуск, — продолжал полковник. — Во время которого я должен решить свои личные дела перед отбытием в Петербург. Решайте, как я должен за этот срок поступить с вами: помочь явиться пред очи своего отца или вернуться в имение к своей приемной матери.

«Вот это да! — подумала Саша. — Только что я радовалась удачному повороту событий, как оказалась, что надо снова проявлять свою изворотливость».

Но потом решила отдаться на волю судьбы и надеяться на ночную встречу с представителем организации: «Пусть они решают, что ей делать. Она выполнила все, что от нее хотели».

Так как полковник ждал ее ответной реакции, она сказала:

— Что ж, Дмитрий Алексеевич, стало быть, не судьба быть мне подле вас. Сейчас отменю отправку Григория и поеду далее — к брату Владимиру.

Немировский рассердился:

— Анна, что за страсть к авантюризму!?

Саша, в свою очередь, дерзко ответила:

— Ни к отцу, ни к княгине мне дороги нет. Я вам об этом уже решительно заявляла. А вы тем не менее настаиваете на этом. Я разочарована.

Немировский вздохнул:

— Анна, я не снимаю с себя ответственности за ваше будущее, коли пришлось пойти вам навстречу. Какое бы мое предложение вы ни выбрали, вы предстанете или перед отцом вашим, или перед княгиней Натальей Петровной, как будто помолвлены со мной.

Саша изумилась, но ей удалось спокойно заметить: