6. Глава 6. Зачем надрываться?

Странный звук ворвался в привычный уже шум, состоящий из приглушённого рокота прибоя, шелеста листьев и разговора птиц.

Рина остановилась, завертела головой, в этих джунглях в двух шагах ничего не видно. Звук повторился.

Стон. Это стон? Или какая-то местная тварь приманивает так добычу?

Рина пожалела, что оставила арбалет и куртку под козырьком. Взяла всего два ножа, одним из которых рубила ветки, а второй прятался за голенищем сапога. Юная охотница поудобнее перехватила нож и двинулась на звук.

Всё-таки это была не тварь. Запутавшись в сети лиан, между двумя деревьями вниз головой висел человек. По бледному лицу ползли алые капли крови, перебирались на слипшиеся сосульками светлые волосы и срывались вниз, пачкая зелёные яркие листья.

Похоже, парня тоже занесло сюда бурей искажений, но повезло ему гораздо меньше, чем Рине. Странно, что провисев тут столько времени и истекая кровью, он всё ещё жив. Как бы его спустить так поаккуратнее, чтоб не добить окончательно?

Залезть на дерево, проследить, откуда растут зелёные сети, подпилить ножом одну лиану. Тело вздрогнуло, качнулось и опустилось ниже.

Так. Теперь вторую. А теперь нужно лезть на другое дерево, резать лиану там. А потом снова здесь. Жаль, что она не белка и не может прыгать по деревьям.

В результате её стараний пленник лиан рывками приближался к земле. Он всё же вывалился из зелёной сети, но уже с маленькой высоты, вряд ли с такой получится убиться.

Рина торопливо спрыгнула с дерева, подбежала к раненому, вздохнула с облегчением — дышит, живой, но крови с него натекло как с быка на бойне. Повезло парню, что у неё с собой целая сумка черницы да запас охотничьих пилюль, а то тут все травы незнакомые, чем лечить непонятно.

Собираясь лечить это тело, Рина отдавала себе отчёт, что невероятно оптимистична. Даже беглый осмотр на месте показал, что шансов выжить у парня мало. Кровавые раны по всему телу и самая страшная — на животе, лицо — сплошной синяк, опухоль исказила черты, да еще и глубокий порез перепахал щёку от глаза до подбородка. Левая нога вывернута под неестественным углом, явно сломана. На шее кольцом — полоса содранной кожи, как след от ошейника.

Он что, был рабом? Бедняга.

В приграничных землях рабы редко встречались, с ними никто не хотел возиться, проще уже работников нанять, а вот в просветлённых цивилизованных землях рабство процветало во многих королевствах. Иногда особо богатые и важные маги приезжали в деревню в сопровождении рабов. Рина всегда испытывала к людям в ошейниках смесь жалости и брезгливости.

Но кем ни был этот парень, оставить его без помощи она не могла. Стянула с него порванную рубаху, замотала ей, как могла, рану на животе. Срезала две ровных палки, сделала лубки для сломанной ноги, как раз кусок верёвки пригодился.

Все, что могла сделать на месте, она сделала. Нужно дотащить его до «дома». Там хотя бы вода есть, можно будет промыть раны и думать, что делать дальше.

Легко сказать — дотащить. Парень высокий и мускулистый, весит, наверное, раза в два больше Рины. Нет, всё же он не раб. Те рабы, которых она видела, всегда были заморенными, а этот в слишком уж хорошей форме. Ну, то есть, был в хорошей, до того как с ним это случилось.

Пришлось снова пустить в ход многострадальный нож. Рине жалко было портить лезвие на рубку деревьев, но топорика-то всё равно нет. Она срубила два молодых тонких деревца, соорудила из них волокуши, связав лианами, веревки больше не осталось.

Конструкция не выглядела надёжной, но уж какая есть. С трудом она закатила на них тяжелое безвольное тело, взялась за концы стволиков и потащила.