«Хамнер-Браун» он произносил с резонированием, было очевидно, что слова эти имели для него определенный вкус, и вкус этот ему нравился.

– Комет в небе, видите ли, не так уж и много. Они – остатки гигантского газопылевого облака, из которого сформировалась Солнечная система. Если мы сможем больше узнать о кометах, посылая, например, к ним космические зонды, мы будем больше знать о том первоначальном облаке, на что оно походило до того, как обрушилось внутрь себя, породив Солнце, планеты, их спутники и все прочее.

– Да вы – трезвый, – от удивления вслух заметил Гарви.

Эти слова просто поразили Хамнера. Затем он рассмеялся.

– Я собирался сегодня напиться в честь этого события, но, похоже, я больше говорил вместо того, чтобы пить.

Освободился Родригес и выставил перед ними бокалы со спиртным. Хамнер поднял свой со знаком приветствия.

– Дело в том, что ваши глаза блестели, – сказал Гарви. – Поэтому я и решил, что вы пьяны. Но в том, что вы говорили – смысла много. Сомневаюсь, что будет запущен зонд, но – чем черт не шутит! – это вполне возможно. Вы говорите о чем-то большем, чем просто съемка документального фильма. Послушайте, а может, есть шанс? Я имею в виду, можно ли сделать так, чтобы к этой комете отправили зонд? Дело в том, что я знаю кое-кого в аэрокосмической промышленности и…

И, подумал Гарви, из этого можно было бы сделать книгу. Удастся ли только найти для этого хорошего редактора? И нужен еще Чарли Баскомб со своей камерой…

– А как далеко от Земли она пройдет? – спросил Гарви.

Хамнер пожал плечами.

– Орбита еще не рассчитана. Возможно, что очень близко. Во всяком случае, перед этим ей предстоит еще обогнуть Солнце. И двигаться тогда она будет заметно быстрее. Хотя она прошла уже долгий путь из кометного Гало, которое дальше орбиты Плутона, оченьдолгий путь, я не могу надежно рассчитать ее орбиту. Мне придется ждать, пока это сделают профессионалы. И вам тоже придется ждать.

Гарви кивнул, и они осушили свои бокалы.

– Но идея эта мне нравится, – сказал Хамнер. – Научный интерес к Хамнеру-Брауну будет огромным в любом случае. Но неплохо было бы преподнести сведения о ней и широкой публике. Идея эта мне нравится.

– Но, – осторожно сказал Гарви, – для того, чтобы всерьез заняться такой работой, нужно иметь твердые обязательства заказчика. Вы уверены, что «Мыло Кальва» заинтересована сделать такой заказ? Передача может привлечь внимание публики, а может – и не привлечь.

Хамнер кивнул. – Когоутек, – сказал он. – На этом уже обжигались раньше, и никому не хочется снова обмануться на том же самом.

– Да.

– Можете рассчитывать на «Кальву». Будем полагать, что изучать кометы важно даже в том случае, если разглядеть их нельзя. Ибо заказ обещать вам я могу, а прибытие кометы по устраивающему нас адресу – нет. Возможно, ее вообще не будет видно. Не обещайте публике сверх заранее известного.

– У меня репутация человека, честно сообщающего факты.

– Если не вмешивается заказчик, – добавил Хамнер.

– Даже в этом случае. Факты я излагаю честно.

– Хорошо. Но как раз сейчас никаких фактов нет. Могу только сказать, что Хамнер-Браун – весьма большая комета. Она должна быть большой, иначе я не смог бы ее увидеть с такого расстояния. И, похоже, она пройдет очень близко от Солнца. Возможно, что зрелище будет весьма неплохое, но точно предсказать это пока невозможно. Может быть, хвост ее расплывется по всему небу… а возможно, солнечный ветер вообще полностью сдует его. Это зависит от кометы.

– М-да. Но, – сказал Гарви, – сможете ли вы назвать хотя бы одного репортера, который потерял свою репутацию из-за Когоутека? – и кивнул в ответ на однозначный жест. – Вот именно. Ни одного. Публика ругала астрономов за наглое вранье, но репортеров не ругал никто.