− Это не твоя забота, − внезапно очень холодно сказал Гэримонд и впервые приказал: − Уйди к себе. Скоро придет отец, а мне надо побыть одному.

− Все-таки злишься, − прошептала Ювэй.

Нехарактерные для нее откровенность и расслабленность охватили ее, будто она внезапно опьянела, а сопротивляться этому состоянию совсем не хотелось.

− Я не злюсь, но ты должна уйти, − строго сказал Гэримонд, едва не скалясь, но глядя не на нее, а в сторону. От этого становилось страшно.

− Прости, − прошептала Ювэй и вышла.

Гэримонд же, оставшись один, расслабился на краткий миг, повел плечом, но тут же скривился.

− Ты так смешон, − сказал ему хорошо знакомый голос из темного угла комнаты, − Она сама пришла к тебе, почти предложила себя, а ты…

− Она – мой адъютант, − строго и равнодушно ответил Гэримонд, − если спать рядом со мной − ее прихоть, то пусть спит. Мне это не мешает.

− Она − твой грааль, − сказал голос.

− Что-то не видно.

− Она об этом не знает. Я же предупреждал.

− Тем более. Какое это может иметь значение, если она ничего не знает?

− Не прибедняйся. Ты ведь хочешь от нее ласки. Ты хочешь обладать этой девушкой, хоть она и широка в плечах, сильна, как настоящий мужчина, но невинна и могла бы принадлежать только тебе, без остатка, − шептал голос.

− Я равнодушен к женщинам, − ответил Гэримонд, внимательно следя за темнотой.

Такого заявления хранитель не выдержал и все же вышел из темноты.

Он был высок и статен. Светлые волосы доставали бы ему до плеча, если бы он не завязал их в хвост на макушке. Он походил на человека, но его красоте могли бы позавидовать эльфы. Одет он был в расшитый золотом белый костюм, но видеть это прекрасное создание могли не все, только аграафы.

− Тебе нравятся мужчины? – спросил хранитель с наигранным интересом.

Он Гэримонда не боялся, потому что сам говорил, что видал аграафов и посильнее его, даже обзывал его порою слабаком, но Гэримонда это не волновало. Он просто хотел, чтобы вот этот красивый блондин никогда не смотрел на его адъютанта своими небесно-голубыми глазами.

− Мужчины мне тоже не интересны, − ответил он спокойно.

− Достойный ответ истинного аграафа, − похвалил его гость и устроился в хозяйском кресле.

Гэримонд взмахнул рукой и переместил из погреба бутылку вина.

− Твое любимое, − сказал он, отдавая ее хранителю.

Тот кивнул, наполнил бокал, пригубил и усмехнулся.

− И правда, оно…

Гэримонд сел напротив, будто гость, скрестил руки у груди и заговорил строго:

− Я слушаю тебя, Глен. Зачем ты пришел?

− А сам не выпьешь?

− Воздержусь, − ответил принц.

Для него хранитель был никем иным, как настоящим искусителем, по крайней мере, так всегда казалось, особенно если он шептал из тьмы с такой же ехидной усмешкой, как сейчас.

− Жаль. Вино божественно, в такой-то день, − прошептал он и сделал еще один глоток.

− Давай ты перейдешь к делу, − поторапливал его Гэримонд.

− Так не терпится?

− Видимо, да.

− Ладно. Как ты знаешь, я всего лишь хранитель и у меня нет всех ответов…

− Я помню, не надо рассказывать мне все с самого начала.

− Какой ты сегодня смелый, − рассмеялся Глен и снова сделал глоток. – И ты все равно не пойдешь со мной туда, откуда все началось? Не пойдешь за ответами?

− Не пойду, − отрезал Гэримонд.

− Там есть все. Там ты сможешь избавиться от боли. От страха. Поверь мне, там…

− Хватит, − перебил его Гэримонд, вставая. – Я-то надеялся, что ты скажешь что-то новое.

− Ты получишь всю силу, без ограничений!

− У меня и так нет ограничений. Есть только магия, за которую приходится платить.

− Ты мог бы получить бессмертие.