— Не бойся, мы тебя не обидим, — попытался успокоить меня искатель. — А забрали с собой, потому что небезопасно тебе в этом городишке находиться.

— Почему вы так решили? Месье Готье…

— Месье и мадам Готье мертвы, — оборвал меня искатель.

Я тихо ахнула. Остановилась, прижимая руки к груди.

— Как же так. — Непрошенные слезы появились в глазах и покатились по щекам.

— Ш-ш-ш, — Петр крепко обнял, — дом доктора загорелся по неизвестной причине…

— А сирена… почему … не сработала?

— Сработала…

— Петр! — позвал искателя Колючий.

— Идем, Катя. Приедем в Париж, отдохнем и обо всем поговорим.

Мы вышли на дорогу. Создатель уже сидел на месте кучера и, прищурившись, смотрел в нашу сторону. Я пыталась сдерживать рыдания, но не получалось. Слезы лились и лились. Месье Готье для меня был самым близким магом, и я потеряла доктора, как свою семью, как свое прошлое. Пусть мадам Розель не любила меня, но ее смерть я тоже оплакивала. Спасибо жене Франсуа, что терпела непонятно откуда взявшуюся девушку, дала кров и сытно кормила. Своим присутствием я раздражала Розель и, чтобы лишний раз не спровоцировать ссору супругов, не покидала комнатку в ее присутствии. Месье Готье много внимания уделял мне, пытался помочь вспомнить прошлое, обойти магию убедителя, научиться слушать и общаться с беззвучным ангелом-хранителем.

Петр, не спрашивая, надел на меня теплое пальто создателя. Оно сильно пахло дымом. Всхлипывая, забралась в двуколку, и едва мы с Петром сели, как экипаж резко тронулся, откидывая нас назад.

Прижавшись к плечу мага, я прощалась с тихой жизнью в больнице. Графине Фурнье придется нелегко, и остается только надеяться, что она продолжит принимать бесплатно тех, кто не в состоянии заплатить за лечение. Я бы с удовольствием помогла старшей медсестре, но русские везли меня в Париж, и неизвестность пугала, несмотря на заверения месье Готье и Анны, что им можно доверять. Для меня офицеры были чужими магами, и если Петр располагал к себе, то Колючий пугал. Даже не представляла, как я смогу с ним говорить. Он был моим мужем. Князь Разумовский. Но той теплоты и нежности, что я видела в глазах месье Готье, когда он смотрел на Розель, не было в холодном взгляде создателя.

Измученная тревожными мыслями, я провалилась в сон и проснулась, когда мы подъезжали к Парижу. Весеннее солнце клонилось к закату, а приступ голода и жажда подавлялись любопытством. Во все глаза я смотрела на улицы вечернего Парижа. С удивлением обернулась вслед проезжавшему автомобилю. В маленьком городишке только у судьи была такая машина. А здесь… Глаза разбегались. Столько людей и магов я видела первый раз.

Парижанки с короткими стрижками в ярких свободных платьях, доходивших до икр. Невольно коснулась своей толстой косы и с грустной усмешкой погладила невзрачное платье. Но самым удивительным было видеть гулявшие пары, где мужчину, яркие глаза выдавали в нем мага, держала под руку женщина, не обладавшая даром. Мимо проехал открытый экипаж, где сидела подобная пара, только в окружении троих детей. В маленьком городке люди были обслуживающим персоналом, и никогда маг в открытую не стал бы прогуливаться с простой девушкой.

— А я не верил, когда мне говорили, что французские аристократы женятся на человеческих женщинах, — услышала удивленный возглас Петра.

В ответ Колючий лишь хмыкнул, а мы ехали дальше, мимо модных магазинов, ресторанов, парков. Горожане сидели на улице за столиками возле кафе, к ним подходили девушки с корзинками цветов и предлагали букеты. На площади выступали уличные музыканты, жонглеры, дрессировщица с двумя собачками. Художники рисовали портреты желающим. Захотелось стать одной из пестрой толпы, обстричь волосы, надеть яркое платье и туфли на каблуках. Снять ненавистный блеклый наряд медсестры. Я влюблялась в Париж с его разношерстной толпой, ощущением свободы и праздника. Как отличалась столица от маленького городка. Высокие здания в разных стилях расположились вдоль улицы длинными рядами, просторные проспекты и много, много различных магазинов.