А потом я увидела русского. Того самого. Колючего. В глазах сталь, губы сжаты, черты лица заострились. Даже несмотря на костыль, за который русский держался, от него исходила опасность. Я села рывком, с испугом оглядываясь, когда вспомнила серебряное лезвие оружия, крик незнакомца, полный боли, и кровь. Много крови.

Ладонями дотронулась лица, и паника накрыла с головой, когда почувствовала высохшую кровь на коже. Меня заколотило от страха. Где я? Кругом ни души. Лес. Только сейчас заметила, что укрыта теплым пальто, такое носили русские. Костыль лежал в ногах. Ах, кровь на платье, но еще больше испугаться не успела, Анна замерцала рядом и знаками позвала меня за собой.

«Я не одна! Не одна!» Выдохнула с облегчением и, ловко спрыгнув с двуколки, побежала за призраком. Подол серого платья тут же намок от росы, тонкая черная кофта не спасала от утренней прохлады.

«Под пальто русского было тепло», — грустно подумала, останавливаясь возле кустов. Послышались мужские голоса, и я замерла, с потрясением глядя на Анну. Она звала и звала меня, но двигаться дальше я не собиралась, пока не узнаю, кто там. Осторожно отклонила ветки, но никого не увидела, пришлось продвинуться дальше. Там оказался небольшой овражек, донеслось журчание родника и тихие голоса мужчин.

— А дальше все становится интересней и интересней. Как ловко он перерезал себе глотку, пока мы тащили его в лес.

Это был Петр, и лицо искателя сразу предстало перед глазами.

— Даже слишком.

От низкого голоса Колючего я вздрогнула, злости в голосе было куда больше, нежели сожаления.

— Надо поторопиться, а то там Катя одна, проснется да испугается.

— За ней Василий присматривает.

«Кто такой Василий? — удивилась я. — И кто перерезал себе… глотку? О ком они говорят?»

— Кстати… она уже здесь.

От неожиданности, что меня обнаружили, испуганно дернулась назад, но было поздно. Петр выскочил из овражка и с улыбкой протянул мне руку.

— Катя! Не бойся! Идем, мы с Андреем нашли родник. Умоешься, и дальше поедем.

— Куда? — охрипшим голосом спросила русского.

— В Париж, — подмигнул мне искатель и потянул за собой. Довольная Анна рядом кивала. Мол, иди-иди… не бойся. Сопротивляться было бесполезно, поэтому я просто пошла за магом. Колючий сидел на траве и натягивал сапоги. С мокрых волос на рубашку капала вода, оставляя влажные дорожки на плечах. Он бросил на меня быстрый взгляд, поднялся и, накинув китель, тихо произнес:

— Я подожду на дороге, только давай быстрее, — и, сильно хромая скрылся за кустами. Значит, шел на поправку, если ходит без костыля.

— Держи. — Петр протянул мне мокрый белый платок, но я покачала головой.

— У меня есть свой.

Достала из кармана фартука носовой платочек и показала Петру, присела на корточки перед родником. Кто-то аккуратно уложил камни вокруг ключа и даже сделал деревянный желоб. Набрала в ладошки ледяную воду и с удовольствием умыла лицо. Только тогда я поняла, как ужасно хотела пить, и с жадностью набросилась на воду, пока не заломило зубы.

Грязный фартук я сняла, но выкидывать не стала, сложила несколько раз и убрала в карман платья. Пальцы дотронулись кольца, которое мне отдал месье Готье. Гребешок, подаренный Петром, лежал в другом кармане.

От родниковой воды стало холоднее, и я запахнула посильнее кофту, обняла себя за плечи, когда мы с искателем пошли обратно к двуколке. При Колючем я бы не смогла задать ни одного вопроса, а вот с искателем было легче разговаривать, поэтому, пока была возможность, решила спросить.

— Петр, скажите… зачем вы увезли меня? — Дрожащий голос выдал мой страх.