Елена Третьякова, Лина Леманн Мои. Этим все сказано

1. Пролог

— Ты не выживешь на улице, — звучит из теплого салона. Слова Виктора как пощечина, хлестко обнажает очевидные вещи. — Вы не выживете на улице, — поправляет он, когда Серёжка, прячущийся за моей спиной, выглядывает, чтобы дернуть меня за руку.

— Мам, мне холодно, — жалобно тянет сынишка и зябко ежится. — Пойдем домой.

У нас больше нет дома — хочется крикнуть что есть мочи, но я не могу. Я буду беречь моего сына и мою ещё нерожденную крошку от этого стресса. Они ничего не должны узнать.

— Твою мать, Виолетта, если о себе думать не хочешь, подумай о детях! — раздраженно цедит Виктор.

А я стою. Смотрю на дорогущий автомобиль врага моего отца и понимаю, что это единственный человек, который предлагает мне помощь, несмотря на огромное число знакомых и друзей нашей семьи. Как так получилось? Ведь на заключении сделки был не только он, но и другие. Только они отвели глаза. Не предложили даже чашки кофе.

— Ну ты и дурешка! — слышу совсем рядом. Когда Виктор успел покинуть салон и встать рядом? На плечи опускается тяжелое теплое пальто, пахнущее владельцем. — А тебя как зовут, пацан?

— Серёжа… — тихо произносит сын, но его услышали.

— Сергей, отличное имя. Ты голоден?

— Ага, — активно кивает. Я не вижу, просто чувствую, как его черноволосая голова трется о мою ногу.

— Что же, Серёжка, сейчас я отвезу вас в теплую квартиру, туда же закажем ужин. Ты что любишь?

— Макдональдс, — еще увереннее выдает сын.

Ловлю укоризненный взгляд Виктора.

— Если любит, не значит, что ест постоянно, Виктор Алексеевич, — огрызаюсь.

— О, снежная королева оттаяла! — одними губами улыбается мужчина, распахивает передо мной дверь. — Садись уже, царевна Несмеяна. Нечего мерзнуть.

Я соглашаюсь на этот шаг. Делаю его. Не ради себя, ради детей.

Вместо того чтобы сесть в открытую дверь, открываю другую, заднюю. Сын понимающе плюхается на кожаное сиденье.

— Помочь? — спрашивает Виктор, глядя на мои раскорячивания в попытках пристегнуть ребенка. Да, на восьмом месяце беременности нагибаться тяжело, но я сама позабочусь о своих детях!

— Не стоит, спасибо.

— Ладно.

Мы огибаем машину, Виктор все равно открывает для меня дверь, подает руку. Я сажусь. Звук хлопка двери резко отдает по нервам. Мужчина занимает водительское место. Заводит мотор.

Наклоняюсь почти к самому уху своего спасителя. Не верю я в его благие намерения. С этого дня я перестану плыть по течению.

— Если хоть что-то сделаете с моими детьми или будете меня шантажировать, убью, — тихо обещаю, чтобы Серёжка не слышал.

Всем привет! Наконец-то эта история увидит свет. Вас ждут эмоции на разрыв, сложные решения, сомнения и, конечно же, та самая большая любовь.

Лайки и комментарии очень подпитывают наших муз работать усерднее! ;) Да и просто это очень приятно.

2. Часть I. Глава 1

Ехать оказывается недалеко, всего-то через парк.

Виктор привозит нас в новый недавно отстроенный жилой комплекс с видом на реку. Когда папа покупал нам с Ильёй квартиру, этих домов ещё не было. Позже, гуляя с Серёжей в парке, я поглядывала на эти малоэтажки. Мы обсуждали с Ильёй варианты покупки новой квартиры или даже дома в пригороде, чтоб жить на природе, но…

На глаза наворачиваются слезы боли и злости. Этим планам не суждено сбыться. Как и многим другим. Мои мечты умерли под завалами рухнувшей в одночасье жизни…

Так, конечно, бывает, но я никогда не думала, что это случится со мной. Мной, которую папа всегда берег от любых потрясений, проблем и неурядиц.

На улице зябко и промозгло. Идет мокрый снег. Я сильнее кутаюсь в пальто, пропахшее владельцем. Ядреная смесь свежего морского одеколона и личного пряного запаха.

До квартиры Виктора идём молча. Мужчина – уверенно и спокойно, я семеню с сыном следом. Мыслей ноль, даже истерика, накатившая сначала, куда-то отступила. Как будто выключило эмоции, стоило сделать шаг в направлении чужого дома. Или я просто устала и перестала воспринимать удары судьбы, что сыплются на меня как из рога изобилия. Разве может быть хуже?

— Проходите, будьте как дома, — Виктор приглашающе машет вглубь квартиры.

Серёжка тут же скидывает ботинки. Он напуган последними событиями, замёрз, устал и к тому же голоден. Даже не одергиваю его, когда он неловко пристраивает куртку на консоль в прихожей и бежит в комнату.

Мне же, чтобы снять сапоги, нужно присесть. С моим животом уже не нагнуться. Но Виктор, неожиданно уловив эту мелочь, присаживает передо мной на корточки и расстегивает молнию на сапоге. Медленно. Играючи. Отчего-то эти чужеродные прикосновения даже через джинсы чувствую. Как будто гладит. Разве что на колени не встал.