— Вы-то в состоянии, просто я до сих пор не понимаю, зачем это вам, — тихо и как будто оправдываюсь.

В ответ только тишина. Виктор не собирается ничего пояснять. Ладно, я об этом подумаю завтра… или когда высплюсь.

Может, я проснусь, и все окажется сном? Папина болезнь, предательство Ильи, вся та нескончаемая череда бед, что обрушилась на меня. Но, похоже, что все это правда. И как это пережить, я не представляю.

И вот уже из комнаты бежит Серёжка, обхватывает меня ручонками, утыкается носом в живот.

— Мама, там из окна реку видно! Красиво, — сынок слегка картавит, мы запустили эту проблему в последние месяцы, а надо бы подумать о занятиях с логопедом. Потом, когда папа поправится.

— Это здорово, сыночек, — обнимаю Сережку за плечи. — Пойдем помоем ручки, как раз привезут еду.

— Вторая дверь слева, — подсказывает Виктор.

В ванной оказывается, что раковины расположены слишком высоко для пятилетнего ребенка. И мне его никак не поднять — тяжело. Стою растерянно, не понимая, как мне быть, когда входит Виктор и подхватывает Серёжу на руки. Просто. Даже не спрашивая разрешения.

Сынок намыливает руки и долго и обстоятельно смывает пену, вода стекает по его рукам и капает на брюки Виктора. Я пугаюсь, что он сейчас начнет ругаться, но мужчина только слегка улыбается губами.

— Да, это надо будет как-то решить, — задумчиво произносит он.

— Дома у меня есть специальный стульчик, — простодушно отвечает Серёжа.

— Покажешь мне какой, я куплю, — Виктор берёт из шкафчика новое пушистое полотенце и протягивает моему сыну.

— Зачем?! Сегодня так перекантуемся, а завтра…

Но Виктор не даёт мне договорить:

— А завтра что? На улицу пойдешь? С пузом и сыном? Ви, не дури. Пока не вернёшь квартиру и не разберёшься со своим муженьком, можешь спокойно жить у меня.

Я открываю рот, чтобы возразить, но он опять перебивает:

— Про неудобно — это в армию, они расскажут, как неудобно и с чем его едят. А если ты про благодарность — то можешь оставить при себе.

И он, резко развернувшись, выходит из ванной комнаты. Кажется, я смогла разозлить Виктора. Хотя чем?

До ужина решаю воспользоваться предложением Виктора и прилечь. Серёжка тоже хочу забрать с собой в комнату, но не представляю, чем его занять. В сумке вместе с документами, что мне милостиво разрешили забрать новые хозяева квартиры, я нашла одну машинку. Ну хоть что-то.

Даю игрушку сыну и прошу спокойно поиграть на ковре, пока я полежу.

— Мамочка, ты же просто полежишь? Ты же не как дедушка?..

Ох, малыш! Я сразу понимаю, что сынок имеет ввиду.

Инфаркт у папы случился, когда мы с Серёжей были у него в гостях. Папа резко схватился за сердце, побледнел, тяжело дышал и стал оседать на пол, когда мы обсуждали его день рождения. Это было ужасно! Я очень испугалась, дрожащими руками вызвала скорую. Сережа запаниковал, я пыталась его успокоить. Благо, что врачи приехали быстро. Папу забрали в больницу и сразу отправили на операционный стол.

— Сереженька, я просто устала и чуть-чуть отдохну, — я пытаюсь улыбнуться и глажу лохматую макушку сына, примостившегося возле меня. Усталость, как каменная плита, придавливает меня, и я выключаюсь.

Через какое-то время я слышу, как входит в комнату Виктор и зовёт нас ужинать. Но я так истощена морально, что не могу проснуться, даже если бы хотела. Как будто сонный паралич разбил.

Мужчина накрывает меня пледом, забирает сына, и они выходят из комнаты. Страх, что с Сережей что-то случится растворяется в странном умиротворении. Если бы Виктор хотел что-то сделать, уже сделал бы.