— Как ты вошла?! — взвизгнула мачеха, раздраженно.

— Твой мажором не виноват. Я прошла черным ходом.

Я не успела ничего более сказать, как мачеха вскочила на ноги и накинулась на меня с претензиями:

— И ты смеешь показываться мне на глаза, мерзавка? После того, как ты ничего не сделала для нас? Ты ведь не говорила с мужем о долгах Нотана, так?!

— Я хотела, но…

— Ты понимаешь, гадкая девка, что теперь мы разорены?! — вскричала мачеха.

— Я сделала все что смогла, — ответила холодно я, соврала, даже не моргнув глазом.

Говорить с мужем о долгах Нотана я и не собиралась. Да простит меня Бог, но я хотела, чтобы эти двое: Жоржетта и ее сынок, которые раньше измывались над бедняжкой Сесиль, получили по заслугам. Пусть немного пострадают тоже. Моя душа требовала справедливости. Ну не должны были мерзкие люди, которые издевались над Сесиль после смерти ее родных жить в достатке и быть счастливы.

Потому сейчас истеричная реакция мачехи вызывала у меня мрачное удовлетворение.

— Граф не оплатил ни одной закладной! А теперь он уехал, и когда вернется неизвестно! — продолжала истерить Жоржетта. — И завтра придут кредиторы и наш особняк будет опечатан за долги! А затем продан за бесценок с молотка. И виновата в этом ты, дрянь!

..

промо на книгу Снежная империя попаданки

PSVsvARb

22. Глава 20

Мачеха схватила меня за руку, впившись ногтями в мою кожу, желая причинить мне боль. Я тут же вырвала свое запястье из ее цепких пальцев и предостерегающе заявила:

— Если вы, мачеха, не прекратите унижать меня словами, то больше не рассчитывайте на мою помощь. Я вообще не понимаю, как я могла терпеть вас столько лет! И не покинуть этот дом, который вы превратили в гнездо ненависти и жестокости по отношению ко мне.

— Ах вот как заговорила! Раньше ты была другой и слушалась меня, Сесиль!

— Раньше я была другим человеком. Но сейчас я не буду помогать вам и вашему сыночку, и участвовать в ваших махинациях с деньгами, — ответила я категорично. — Вы и только вы виновны в том, что теперь разорены. Мой батюшка оставил вам немалое состояние, это ваш сын промотал его до последнего су.

Манон все это мне рассказала. Эта нахальная мадам до встречи с моим отцом была нищей мещанкой, и только благодаря барану Шарью Савиньи, который так неосмотрительно влюбился в ее смазливую мордочку, она возвысилась до статуса уважаемой придворной дамы, как впрочем, и ее сынок от первого брака. Мой батюшка принял Нотана как своего сына. Но эти двое совершенно не оценили, то что мой отец сделал для них и многие годы изводили бедняжку Сесиль, слишком добрую и доверчивую, чтобы противостоять этим двум шакалам.

— Я прокляну тебя, мерзавка!

— Подумаете хорошенько прежде, чем раскидываться такими словами, мадам. Потому что, когда вы приползете ко мне за куском хлеба, я могу не вспомнить ваше имя, — ответила я с достоинством.

Жоржетта тут же прикусила губу, видимо понимая, что я теперь живу в богатстве и за уважаемым графом, а она после разорения опустится на самое «дно жизни», откуда она впрочем, и поднялась.

— Зачем ты явилась, Сесиль? Позлорадствовать? — прошипела мачеха, ненависть ко мне отчетливо плескалась в ее взоре.

— Я не такая как вы. И чужое горе меня не радует, — просто ответила я. — Мне надо посмотреть бумаги в кабинете отца.

— Еще чего?! Это мой дом!

— Это дом моего батюшки и там должна быть матушкина шкатулка.

— Какая еще шкатулка? Ничего не знаю о ней.

— С драгоценностями. Где она?

— Мне почем знать? О каких-то шкатулках и драгоценностях, — проворчала мачеха, и по ее лицу я поняла, что она очень хорошо знает про эту шкатулку. Жоржетта важно уселась обратно за столик, и начала невозмутимо пить свой чай. — И по какому праву ты что-то требуешь от меня?