Я решил воспользоваться GPS, но сигнала не было. Давно ли в европейских столицах начались проблемы со спутниковой связью? Посмотрел на «палочки» — они пропали все до единой.

Тогда мне в голову пришла сумасшедшая мысль. Но так как более адекватного объяснения происходящему не нашлось, я решил её проверить и сломя голову побежал по улице. Мимо проехала машина непонятной марки, затем ещё одна. Улица определённо была знакома, но вот дома… дома немного другие, какие-то слишком новые и чересчур пёстрые. Ещё люди в странной одежде, и…

«О господи…»

Колизей был как новенький, целый и ухоженный чуть ли не до блеска, будто вчера построили. Вокруг него развевались красные флаги с незнакомым гербом в виде золотого орла, под которым красовалась надпись «S. P. Q. R.». Рядом возвышалась гигантская статуя мужика с чем-то вроде короны на голове. Я был готов поклясться, что этого монумента раньше здесь не было. Да и вообще весь район выглядел иначе. Тут же я осознал, что и тот сад в какой-то момент показался другим. Мы не фиксируемся на мелких нелогичностях, и я просто прошёл мимо, не обратив внимания, но теперь масштаб странности ситуации стал колоссальным.

​

Моя сумасшедшая мысль всё-таки оказалась правильной. Италия загадочным образом превратилась в Римскую империю. Или республику.

Вопрос, империя это или республика, оставался открытым, но то, что я тронулся умом, не вызывало ни капли сомнений. По иначе размеченным улицам ездили другие машины, ходили люди в другой одежде и с другими причёсками, разговаривали по другим телефонам. Всё было таким знакомым и таким чужим.

Голова опять закружилась, а тело впало в ступор.

«Что происходит? Мне вчера что-то подмешали в баре? Да нет, уже много времени прошло. Тот дуболом отбил мне мозги? Интересно, а на фоне стресса бывают галлюцинации? Свадьба — это стресс, однозначно стресс. Но не до такой же степени!»

На мгновение у меня помутилось в глазах. Сейчас я склонялся к варианту с наркотиками.

«Или это от нервов?»

— Верните всё как было, — прошептал я, а потом закричал: — Верните всё как было, чёрт!

Люди стали оборачиваться на меня, глядя как на психа. В общем-то, они были правы, я действительно псих. Нормальные люди альтернативных миров не видят.

В полной растерянности я пошёл вперёд и стал озираться: повсюду стояли лавочки да магазинчики. Я остановился возле палатки с прессой и, подобно Марти Макфлаю, стал высматривать год на газете.

«И на кой чёрт мне сдался год? Для античности здесь многовато машин и мобильных».

Месяц совпадал, а за ним следовал, очевидно, год: MMDCCLXXII AUC[2]. Моих знаний в области римских цифр пока хватало лишь на то, чтобы понять, что сейчас две тысячи сколько-то там второй.

«AUC — это что такое, интересно? По логике, наверное, что-то типа «нашей эры». Если здесь, конечно, летоисчисление от Рождества Христова, что не факт. Две тысячи? Похоже, что вариант с будущим, в котором Рим стал независимым государством, отпадает. Если только это не произойдёт в ближайшие годы, что очень маловероятно. Ну или если они не взяли какую-то совсем неочевидную точку отсчёта».

Я немножко отвлёкся, но паника стала возвращаться.

Что делать, если оказываешься в другой реальности? К такому никто не готов, и плана вменяемых действий просто нет. Так что мне оставалось лишь щипать себя в надежде, что я сплю, — было больно. Впрочем, кто сказал, что во сне нельзя испытать боль? Книги да кино?

«Только бы проснуться поскорей…»

Но для сна всё выглядело слишком реальным и осязаемым.

— Эй, ты! — раздалось у меня за спиной.