Нельзя сказать, что в министерстве юстиции проблема улучшения состава мировых судей игнорировалась. Только поиск решения шел в совсем другой плоскости. В частности, в 1872 г. обсуждался вопрос об увеличении срока службы мировых судей с трех до шести лет. Аргументом для этого служило то, что за три года судья только успевает набрать нужный опыт и может быть сменен другим человеком: «Для успешного отправления правосудия необходимо изучить жизнь населения, уловить все малейшие излучины этой жизни, ибо тогда только может осуществиться тип мирового судьи по великой мысли монарха-законодателя – тип суда по совести и при том для всех равного как равен тот закон, которым судья руководствуется… Только что судья приобретает известную степень опытности в практическом применении законов, только он свыкся с разнообразной жизнью населения вверенного ему участка, только население стало понимать и верить в судью, как истекает трехлетний срок службы и судья может быть не выбран вновь, или выбран, то может перейти в другой участок и тогда судья и народ опять становятся в несколько неопределенные отношения, пока вновь не свыкнутся друг с другом»^>269.

В 1873 г. это предложение было вынесено на обсуждение прокуроров окружных судов^>270. Из 31 опрошенных человек 14 высказались против продления срока службы, так как это лишало возможности быстро заменить плохого судью. В случае неудачного выбора придется терпеть его целых шесть лет. 17 прокуроров одобрили эту идею, однако, несмотря на то, что их было большинство, реально эта идея не была воплощена в жизнь.

В середине 70-х гг. XIX в. родилось предложение выбирать судей пожизненно, а каждые три года проводить переутверждение. Фактически это означало пожизненное избрание и невозможность сменить плохого судью, так как переутверждение на практике вылилось бы только в перепроверку имущественного ценза. Это предложение не нашло поддержки. В итоге никаких серьезных мер, которые бы способствовали повышению образовательного уровня, так и не было предпринято.

Недостаток образования – это не единственное, что мешало работе мировых судей. Россия, в которой только недавно было отменено крепостное право, продолжала во многом дышать крепостническим духом. Все мировые судьи 60-х годов – воспитанники крепостнической России. Далеко не все они были крепостниками, но все они выросли при крепостном праве. Вершить правосудие в качестве мирового судьи было для некоторых из них почти то же, что судить крестьян в своем имении. Совсем не обязательно результатом этого были жестокость и произвол. Просто некоторые судьи не осознавали, что, изъявив желание баллотироваться на эту должность, они решают поступить на государственную службу. Также многие помнили характер «службы» в старых судах. В дореформенный период судьи и заседатели были мало обременены своими обязанностями. Часто для человека его судейское звание было только способом украсить свой социальный статус, который не сопрягался с выполнением каких-либо существенных обязанностей. Став мировым судьей, многие ждали такого же положения и с удивлением узнавали, что на этой должности надо работать. Провинциальный адвокат В. Коротков в своих воспоминаниях передает впечатления одного помещика, побывавшего в должности мирового судьи: «Не успел вступить в должность, не успел осмотреться как следует – как посыпались со всех сторон жалобы! Не оберешься! …Решать не успеваешь: два дела в сутки решишь, согласитесь, это достаточно, (примерно на 2–3 часа работы. –