Исторические источники позволяют оценить, насколько новые суды были оперативны. Мировой суд рассматривал дела устно, стремясь в одно заседание выслушать всех заинтересованных лиц. Статья 116 УУС рекомендовала по возможности рассматривать каждое дело в одно заседание. Анализируя стенографические протоколы заседаний в мировом суде, которые нередко публиковались в прессе или издавались отдельными сборниками^>254 и переиздаются сейчас^>255, можно прийти к выводу, что подавляющее большинство дел так и рассматривались. Когда возникала потребность собрать дополнительные сведения, то могло быть назначено новое заседание, но часто судьи старались максимально ускорить этот процесс.

В книге М. Вострышева дана очень интересная подборка стенографических протоколов заседаний мировых судей в разных городах России – Москве, Петербурге, Одессе, которые ярко передают атмосферу судебных заседаний. В одном из процессов у мирового судьи в Санкт-Петербурге слушалось дело по претензии заказчика к прачке: отданные в стирку несколько рубашек пропали. Соответственно истец требовал с прачки возместить стоимость пропавших вещей. Прачка не возражала, что должна компенсировать потерю, но не согласна с выставленной ценой: она считает, что пропавшие рубашки стоили намного дешевле, чем их оценивает ее клиент. В суд предъявляются несколько оставшихся рубашек, аналогичных тем, которые украли. Для решения спора о том, сколько может стоить такая рубашка, в суд приглашают белошвейку. Причем судья тут же в ходе заседания дает указание рассыльному найти на близлежащих улицах белошвейку и попросить прийти ее в суд. Через некоторое время в зале суда появляется белошвейка и высказывает свое мнение, сколько можно выручить за данные рубашки. Выясняется, что владелец рубашек и в самом деле несколько завысил цену^>256.

Однако рассмотрение дела за одно заседание не означает, что в целом все обращения в суд ограничивалось одним днем. Вначале тяжущиеся обращались в суд с заявлением. Судья принимал заявление и назначал дату рассмотрения дела. От подачи заявления до самого слушания могло пройти и несколько дней, и две недели, и больше. Например, один журналист, описывая работу московского мирового судьи, зафиксировал, что, принимая прошения 14 февраля, судья назначал слушание на 22 или 23 февраля. То есть, подав исковое заявление, истец имел возможность менее через две недели услышать решение своего дела^>257. Также после вынесения решения надо было во многих случаях дождаться изготовления исполнительного листа. Обычно на все производство гражданского дела (от подачи искового заявления до получения исполнительного листа) уходило 2–4 недели у мирового судьи и 3–4 месяца в окружном суде.

Конечно, скорость судопроизводства варьировалась от ряда факторов. В сельской местности интервалы между подачей заявления и рассмотрением дела могли быть больше, так как всем участникам надо было доехать до суда, а предварительно их надо было известить о процессе, что также требовало больше времени. Также оперативность мирового суда находилась в зависимости от загруженности мирового судьи. Степень загруженности дореволюционных мировых судей оценить достаточно трудно – количество поступаемых дел к ним было крайне неравномерно и зависело от ряда обстоятельств: размеров участка, сословного состава живущих в нем (крестьяне во многих случаях были неподсудны мировому судье). Во многом поток дел зависел от самого судьи или его предшественника: к судье, который пользовался плохой репутацией, решал дела несправедливо или ленился их рассматривать, обращались реже; то же самое происходило, если судья жил в таком месте, что до него было трудно добираться. Иногда мировой судья оказывался заваленным работой, так как его предшественник был ленив и накопил массу дел. В такой ситуации, например, оказался мировой судья Спасского уезда Рязанской губернии А. Н. Левашов. Он писал в своих воспоминаниях, что наследие его предшественника заставило его целыми днями сидеть в камере и разбирать дела