Насколько оказались оправданными эти чаяния общества? Насколько этот новый суд оказался доступным, оперативным, справедливым? Прежде всего, следует проанализировать, насколько доступной оказалась мировая юстиция для населения. Вопрос о доступности правосудия требует разностороннего рассмотрения. Большую роль играет содержание нормативно-правовых актов. Существующие законы и подзаконные акты могут определять как широкий круг вопросов, которые могут решаться в судебном порядке, так и узкий, оставляя многие вопросы ведению административной власти. Также нормативно-правовые акты могут определить, что обратиться в суд за защитой может практически каждый гражданин/подданный, а могут установить достаточно узкий круг субъектов, имеющих такую возможность.

Однако кроме этого существуют финансовые и территориальные аспекты доступности правосудия. Финансовая доступность предполагает, что обращение в суд не требует больших расходов в виде пошлин. Территориальный аспект предполагает, что судебные инстанции расположены так, чтобы до них было удобно и не далеко добираться.

В наиболее полной степени был решен вопрос о финансовой доступности мировой юстиции: до 1877 г. обращение в мировой суд вообще не облагалось никакими пошлинами. При желании можно было нанять адвоката, но это было совсем не обязательно.

Для того чтобы оценить территориальную доступность мировой юстиции для населения, надо проанализировать, как распределялись мировые судьи по уезду. Закон четко определял, что мировой судья должен работать в своем уезде, т. е. дальше уезда обывателю ехать не надо было. Однако даже в рамках одного уезда территориальная доступность мирового суда было неодинаковой. Жители губернского или уездного города, а также его окрестностей находились в более выгодном положении, поскольку в мировой судья был под рукой. В столичных городах некоторые судьи настолько были известны среди населения своим добросовестным отношением к делу, что к ним не стеснялись подходить прямо на улице, таким образом реализуя буквально норму закона о том, что мировой судья должен принимать заявления повсеместно. Так, в Санкт-Петербурге большой славой пользовался мировой судья Неклюдов, которому достался очень сложный участок – район Сенной площади, где проживали самые нищие слои петербургского населения. Неклюдов выслушивал жалобы в любое время, его можно было просто остановить на улице^>249. Живущим в более глубокой провинции приходилось труднее. В уезде было обычно 3–5 участковых судьи. По идее, обывателю нужно было бы ехать совсем недалеко, так как уезд делился на 3–5 участков. Однако насколько удобна была поездка для обывателя в рамках одного уезда? Как уже говорилось, мировой судья был обязан согласовывать местонахождение своей камеры со съездом мировых судей. Однако на практике ситуация складывалась по-разному, порой съезды достаточно либерально подходили к этому вопросы, позволяя судье устраивать камеру в своем имении. Однако имение могла быть расположено в маленькой деревушке, расположенной далеко от главных дорог. Большое село, являвшееся центром хозяйственной и общественной жизни какой-либо части уезда, могло не иметь мирового судьи. Например, в 1884 г. в довольно обширном Касимовском уезде Рязанской губернии все три мировых судьи были сосредоточены в одной части уезда^>250.

Нельзя также не отметить, что с течением времени, несмотря на рост численности населения, количество мировых судей не увеличивалось, а даже сокращалось. В той же Рязанской губернии в 1884 г. в 6 из 12 уездов количество мировых судей уменьшилось на одного по сравнению с 1868 г. Если в 1868 г. в этой губернии на одного мирового судью приходилось 25–35 тыс. жителей, то в 1884 г. – 30–50 тыс. Аналогичный процесс произошел и в Тульской губернии: 5 из 12 уездов пережили «сокращение штатов» среди мировых судей