Я немного растерялась от столь неожиданного предложения.

– Как вам удобно, мистер Редфорд.

– Дэвид, можно просто Дэвид, – сказал он, с трудом пытаясь улыбнуться. – Но только не Дэйв! Ненавижу, когда меня так называют.

– Хорошо, – ответила я, подводя ему веки. Для первого акта грим был лёгким, и я довольно скоро закончила его. Редфорд встал, посмотрел в зеркало и с вымученной улыбкой поблагодарил меня. Затем он прошёлся по комнате, потом сел на диван и снова стал ходить из угла в угол. Наконец приблизился ко мне и, оправив прядь выбившихся на лоб волос, серьезно спросил:

– Как думаете, у нас все получится? Мы хорошо отрепетировали, ведь правда?

– Я и не сомневаюсь, мистер Редфорд, – уверенно ответила я. Мы все же остались на «вы». Возможно, потому, что были довольно мало знакомы, и обоим было неловко говорить друг другу «ты».

– Боже, отчего же я так переживаю?! – Редфорд упал на диван и, закрыв глаза, несколько минут просидел неподвижно. Когда он открыл их, то уже был готов выйти на сцену.

– Зрители уже собрались, – сказал он, – скоро мой выход. Пора! Вы ведь тоже будете смотреть спектакль?

– Да, конечно, – с готовностью отозвалась я.

Несмотря на переживания мистера Редфорда, первый акт он отыграл блестяще, словно это и не он волновался несколько минут назад, нервно шагая по своей гримерной. В антракте Редфорд вернулся совсем другим человеком. Он был окрылён овациями и теперь с нетерпением ожидал второго акта. Переодевшись, Редфорд попросил нанести ему новый грим.

– Тебе понравилось, Эмми? – спросил он, снова перейдя на «ты».

– Вы были великолепны, мистер Редфорд,– я стушевалась и опустила взгляд.

– Дэвид, – мягко поправил он. – Правда, давай на «ты»? Мы ведь не в светском обществе, а в театре. Да и потом, мы ведь почти ровесники, сколько тебе лет?

Это был не самый тактичный вопрос, но все же причин скрывать эту информацию у меня не было, да и дружеский тон Дэвида все больше подкупал меня.

– Двадцать два, – ответила я.

– И мне, – улыбнулся Редфорд. – Так что, мы на «ты»?

– Да, – со смущённой улыбкой ответила я.

– И ты придёшь отметить с нами премьеру? Мы планируем поехать в ресторан.

– О, я не уверена… – В этот момент я почувствовала, что не смогу и дальше во всем уступать его просьбам. Дело в том, что я не люблю подобные мероприятия и шумные компании, а в случае с празднованием премьеры это определенно будет не самое скромное пиршество.

– Но ведь ты часть нашей команды, Эмми, – возразил Редфорд. – Отчего ты не хочешь ехать?

– Я буду там лишней, мне будет некомфортно. Правда, не стоит.

– И вечно этот тон… Ты принижаешь себя, почему? Ты талантливая, красивая, – и снова знакомая заискивающая улыбка, – ты ведь не можешь так недооценивать себя! Или это из-за того, что ты видишь во мне героя со сцены?

– Я закончила грим, скоро ваш выход.

Впервые я почувствовала себя настолько униженной. Это было просто ужасно. Я знаю, что довольно застенчива, порой мне это мешает и может показаться неуместным в той среде, где я вращаюсь, но все же, отчего он полагает, что я непременно принижаю себя перед ним и недооцениваю? Да, я робкий и скромный человек и веду себя так со всеми, зачем еще сильнее смущать меня, говоря откровенно о моем недостатке, если он и вправду является таковым. В высшем свете, где вращается Редфорд, едва ли для благовоспитанных леди будет преимуществом смелость и раскованность. Я отвернулась, чтобы привести свои чувства в порядок и немного успокоиться.

– Прости, – шепнул Редфорд, слегка приобняв меня за плечи, и тут же покинул гримерную.