Но шла я совсем не к нему, а к мирно беседующему с губернатором старшему Богданову. И даже присутствие самого главного лица области не остановило моей решимости.

— Станислав Антонович, я хотела вам сказать…

Генеральный директор холдинга «Родные просторы» предпочел не заметить мое обращение. Конечно, кто я такая? Как смею говорить в его присутствии. Ведь подобные Богданову люди из-за обилия на расчетных счетах денежных средств считают себя чуть ли не богами, думают, что имеют право всех купить и спрятать свои преступления.

Хмурый Игорь стал пробираться в нашу сторону.

— Станислав Антонович, я хотела вам сказать, — повторила громче уже произнесенные слова и тронула большого босса за рукав.

Ему пришлось обратить свое высокоблагородное внимание на такой недостойный объект, как я, ведь на меня смотрел и ждал, что же скажет эта симпатичная девушка, сам губернатор области.

— Поблагодарить за финансирование гимназии? Не стоит… Компания «Родные просторы» участвует во множестве благотворительных проектов. Дети — наше будущее, мы хотим, чтобы они жили и обучались в достойных и современных условиях.

Главный человек нашего региона, соглашаясь с формальными словами короля холдинга «Родные просторы», одобрительно кивал головой.

За спиной отца вырос Игорь.

— Нет, я другое хотела сказать: Станислав Антонович, вы — сволочь!

Губернатор области и все другие находящиеся поблизости люди ахнули.

— Не смей, — сказал принц, гипнотизируя взглядом.

Но я посмела… Плюнула прямо в лицо отца благородного семейства — мерзавца, убившего мою маму.

Все, кто был рядом, ахнули еще сильнее. По залу пошел удивленный встревоженный гул. Конечно, ведь мой плевок транслировался на огромные полотнища нескольких экранов…

Станислав Антонович побледнел.

Я всхлипнула, стремительно развернулась и побежала…

— Ты знаешь имя человека, который был тогда за рулем?

— Нет, не знаю. Папа сказал: «Лучше не спрашивай. Это очень опасный человек, я не хочу еще и за тебя бояться. У нас все равно не получится добиться справедливости».

— Ты бы хотела найти виновника той аварии?

— Найду, и что я буду делать? Как смогу его наказать? Уже столько лет прошло. Нет ни одного доказательства. Мне остается только надеяться на судьбу, что она сама накажет этого человека, что мои слезы, мое загубленное детство сторицей к нему вернутся.

— Ну, можно плюнуть ему в лицо…

— Если судьба когда-нибудь сведет, непременно плюну.

— Не смей, — сказал сейчас Игорь, предугадав мои дальнейшие действия.

И снова меня нещадно били под дых, одновременно простреливая голову мучительной догадкой. Он тоже помнил этот разговор. Значит, когда мы катались на лодочке и Богданов расспрашивал меня о маме, а потом словно невзначай предлагал простить виновного в ее смерти, он знал, что преступник — его отец. Знал, но ничего не сказал. Побоялся, что Золушка взбрыкнет и сбежит, а ведь он еще ею не наигрался. Да что они за люди такие?! Вся семейка…

Глаза туманили слезы, в груди — зияющая, утыканная ржавыми гвоздями и острыми иглами рана. И они все время колют. Безбожно колют… Конечно, я оступилась, потеряла туфельку. Как символично. Только Золушка убегала влюбленная, а я — разочарованная и раздавленная, ведь мой первый бал обернулся самым страшным кошмаром. Бежать в одной туфле было неудобно. Вторую я сняла сама и со злостью бросила на ступеньки шикарной лестницы гостиничного комплекса. Вот и вертящийся стеклянный цилиндр центрального входа. Ну почему он так медленно вертится? Хочу быстрее убежать отсюда — может, тогда боль немного отпустит, вдруг я хотя бы дышать нормально смогу…