– Да нет же! – упорствовал Дутч. – Бернхард ищет правую, а у меня же левая. И какая‑то не такая…

– Тогда пойдем посмотрим, – ответил вместо меня Бранд. Вот кто его просил встревать? Тем более что я планировала сменить тему и уйти к себе через прачечную, а по пути посмотреть расписание.

Но вместо этого развернулась и направилась к лестнице.

– Хорошо, – ответила зачем‑то. Раз уж сама взялась за проверку комнат студиозов на предмет чистоты, придется столкнуться и не с таким. – Вы только поясните, что это за нога и откуда она могла взяться.

– Понимаете… – Дутч вдруг начал юлить. – До меня, ровно четыре года назад, в этой комнате жил один студент.

– То есть вы предполагаете, что костяная нога, – я сделала ударение на последних словах, – провалялась где‑то в комнате четыре года?

Ответом мне было напряженное молчание. Сам же маркиз, который шел за нами следом, никакого интереса к разговору не проявлял. Только молча двигал пальцами, как бы на расстоянии измеряя габариты моих костей.

– Студент Элфрин, прекращайте на меня так смотреть, – сказала я ему в надежде, что он поймет без лишних слов. Ответом послужил озадаченный взгляд.

Хм. Притворяется ли?

– Идемте, – позвала отличника и повернула к лестнице.

Когда мы наконец подошли к комнате и заглянули внутрь сквозь открытую настежь дверь, я с отчаянием поняла: бесхозная нога – это не самое страшное во всей истории.

Прямо в середине помещения, захламленного стопками книг, статуэтками, колбами разной степени наполненности и сундучками, с минимумом академической мебели болтался скелет, словно на виселице, точнее, с петлей на шее.

– Мой Роуди наказан, – как ни в чем не бывало оправдался Дутч, проходя внутрь. – Плохо сдал норматив.

– Сочувствую, – на полном серьезе произнес сзади студент Элфрин.

– Так, – начала я с командной интонацией. – Держать нежить в своих собственных комнатах строго запрещено! Поэтому быстро вынимайте этого из петли и отправляйте в склеп к остальным.

– Но‑но… – начал было отличник. Правда, тут же умолк, глядя на кого‑то за нашими спинами.

– Я тебя везде ищу, – прогремел над моей головой голос Келрика. Без сомнений, точно он. – Ты мне нужен, идем.

Удивленно обернулась и потупила взгляд.

– А как же нога? – спросили мы все втроем в один голос.

– Какая? – уточнил граф, хмурясь. При этом его внешний вид… Точнее, домашний бархатный халат и велюровые академические тапочки, в которых он к нам явился, выглядели неприлично – мало сказано. Ведь взору была представлена часть голой груди графа Артиса до самого пояса, слабо повязанного на талии. Опускать глаза ниже попросту не рискнула.

Вымученно сглотнула, ожидая ответа кого‑либо из моей группы поддержки.

– Да вот, под кроватью нашел вместе с записями… – начал было Дутч спасать ситуацию. И вместе с тем потянулся вниз, чтобы поднять с пола мятые бумажки и действительно костяную ногу какого‑то скелета.

Глаза графа Артиса засветились магией, когда тот схватил и то, и другое. Затем выдал:

– Конфискую до выяснения обстоятельств. А мне приказал голосом, не терпящим возражений, грозно так, словно подозревал в чем‑то: – Идем, дело есть.

– Д‑дело? – переспросила глухо, едва мы вышли из комнаты в коридор. Еще немного – и действительно начну заикаться на постоянной основе. – Какое?

Но на мои слова граф никак не отреагировал. Поспешила за ним. Поравнялась. И увидела сощуренный взгляд, полыхающий магией. Многоцветной, переходящей из белого с синим оттенком в зеленый, желтый. До красного дойти не успели. Внезапно перед нами оказалась дверь к нашими общими комнатам.