— Я думал, она тебе нравится.

Мне кажется, он видит меня насквозь.

— Вот поэтому ей надо уехать.

Отец вздыхает. Его взгляд смягчается. Ненавижу, когда он так на меня смотрит, словно на больного беспомощного щенка.

— Ты слишком строг к себе. Вы, вроде бы, поладили. Может, у вас бы и… получилось?

— Хочешь обсудить баб? — усмехаюсь я. — Серьёзно? Это что-то новенькое.

— Я хочу, чтобы ты сегодня пришел обедать, — говорит отец тем самым тоном, который не терпит возражений.

Честно говоря, я бы и сам не отказался от чего-нибудь горячего. Только перед глазами тут же встает Вика – злая и обиженная.

— И что, я опять должен перед ней извиняться?

— Я не знаю, — отец разводит руками. — Ты мужчина. Делай так, как считаешь нужным.

— Когда ты поедешь в город? — переключаюсь я.

— Зачем?

— Как зачем? Я что, должен ремонтировать ее тачку при помощи говна и палок?

— Так езжай сам. Купи все, что нужно, — заявляет отец. — Точно. У тебя же нет прав, — ехидно напоминает он. Я стискиваю зубы. — Ведь для того, чтобы получить права, нужно поехать в город. Какой-то замкнутый круг, да? — он испытующе меня разглядывает. Тогда я делаю то, что у меня получается лучше всего – строю из себя упертого дебила. — Я знаю, ты не любишь, когда тебе что-то навязывают, но ты не можешь сидеть здесь и дальше безвылазно, — заметив мой стеклянный взгляд, отец вынужден сменить тон.

— Я – могу. Это ты не можешь.

— Клим… — он качает головой. — Ну я же не вечный.

— Сделаем так, — мне приходит мысль, — я просто закажу, что надо.

— А забирать как будешь?

— На почте Дашка заберет. Все равно каждую неделю приезжает.

— Молодец, выкрутился, — усмехается отец, явно недовольный моей находчивостью. — Думаешь, всю жизнь так сможешь? Однажды возникнет ситуация, которая заставят тебя выбраться отсюда. Хочешь ты того или нет.

— Вот тогда я это и сделаю.

Тяжело вздохнув, отец крепче стискивает рукоять ножа и заявляет:

— Пойду зарежу курицу.

Меня забавляет его сердитый вид.

— Ну и кто еще из нас псих?

— Ты не псих, Клим. Не знаю, откуда такие мысли взялись в твоей голове, — говорит он с озабоченным видом. — Может, ты и не похож на парней из деревни или из города, но ты неплохой. Я знаю, ведь это я тебя вырастил. Не обижай, Вику. Ей и так несладко пришлось в жизни.

— Уже излила тебе душу? — прищурившись, изучаю его лицо.

Отец говорил, что Вика с ним не спит, только это было несколько дней назад. Они вдвоем в доме…

— Хорош доставать ее, я сказал! — рявкает отец. Затем резко выдыхает и продолжает более спокойно: — Просто постарайся быть с ней мягче, ладно? Она здесь надолго.

Проводив взглядом отца, который скрылся за птичником, я смотрю на дом, где сейчас хозяйничает наша сексуальная домработница.

Она здесь надолго.

***

В обеденное время мы втроем встречаемся на кухне.

Я еще мокрый после душа, а у отца в руках освежеванная куриная тушка. Вика в своем узком эротичном фартуке нарезает последнюю булку хлеба.

Завтра нужно встать пораньше.

Я начал печь хлеб назло отцу.

Сегодняшняя наша стычка – не первая и не последняя, когда отец пытается вышвырнуть меня с заимки. Конечно он говорит, что заботится обо мне, думает о моем будущем и прочей благой херне. Только не нужна мне такая забота. Мне нравится моя жизнь. Здесь я нахожусь на своем месте и делаю то, что умею и хочу. Зачем мне учиться еще чему-то?

Так вот однажды он решил проучить меня.

Как я это называю – преподать урок.

Раз мы сели за стол, и я стал искать взглядом хлеб. Его не оказалось. Я спросил отца, где хлеб. А тот ответил: “В магазине”.

Так он тонко намекал, что хлеб не растет на дереве, что его нужно покупать, за ним нужно ездить. Я понял, к чему он ведет, и вечером уселся за ноутбук, чтобы узнать, как делается хлеб.