– Мне, наверное, и одной хватит.

– Хорошо. Та-ак. Мурселад форте… три тысячи шестьсот рублей. У вас социальная карта есть?

– Да, вот. Я тут в поликлинике вроде про эту штуку читал, но называлась она чуть по другому. «Мурселад плюс» кажется.

– У «форте» дозировка в два раза больше.

– Ясно. А как его принимать, вы не скажете?

– Простите, но я же не врач. Мне нельзя такие вещи советовать. Тем более, что препарат тяжёлый и если с вами потом что-то случится, то отвечать буду я.

– Врач не говорит, вы тоже. Зачем тогда он нужен? Или мне в интернете спросить? Там-то советчики найдутся.

Не зная, что ответить, фармацевт пожала плечами. Что она могла сказать? Боялась за свою шкуру и я последний, кто стал бы судить её за это. И уж тем более она не виновата, что врач мне попался не из тех, кто способен лечить.

В любом случае теперь разрешение на сон лежал у меня в кармане и затухающая надежда ожила, начала подгонять добраться до кровати и испробовать новое средство. Всё остальное, что я смог найти сам, уже доказало свою бесполезность. Чаи и бальзамы, гомеопатия с невыговариваемыми названиями. После двух недель ночного бдения, мне стало плевать, каким врачом лекарство выписано. Главное, чтобы подействовало.

Моя квартира находилась на четвёртом этаже хрущевки. Каждый день уже три года, когда последняя ступень оставалась позади, всё внутри меня ликовало от очередной победы. Пять лет я был заперт без возможности спуститься. Не находилось того, кто взялся бы мне помочь бесплатно, а дворники просили по две тысячи в одну сторону. Тогда моими городскими улицами стала лестничная площадка, а теми немногими, с кем общался вживую – соседи-алкоголики. Они пили беспробудно и часто скандалили по разным пустякам. Со временем этих пустяков становилось только больше. Я же был невольным свидетелем. Обладателем авторитетного мнения, которого старались перетащить на свою сторону.

Тогда, из густой темноты, сдавливающей тисками, я видел лишь один выход. Начать снова спускаться и подниматься на своих ногах. Только ради этого я отказался от мысли прервать своё бессмысленное существование. Хотя способов видел куда больше, чем шансов встать. С каждым похмельем я обдумывал самоубийство и раз десять почти совершил то, что задумывал. Лишь случайность не позволяла довести дело до конца. Звонок по телефону или воспоминание о чайнике, оставленном на плите. Мелочи спасали в самые нужные моменты, а путь к свободе тем временем становился короче. В итоге он стал кошмаром из прошлого, о котором хотелось забыть навсегда. А новой мечтой я избрал богатство. То, чего был лишён, хотелось в стократ приумножить. И пусть новый путь начался три года назад, я верил в него так же, как ещё недавно верил в свои будущие шаги.

Чего бы я точно не хотел пожелать сейчас, в предчувствии крепкого сна, это встречи с призраками прошлого. Но кому-то явно хотелось поиздеваться надо мной ещё немного. Как безрукому сценаристу второсортного кино пришла ему в голову встреча на третьем этаже. Лариса, моя соседка, сидела на ступеньках, в привычном грязном халате, обняв голые коленки. За версту от неё несло водкой и сомнений не возникало. Пьяна. Как всегда. Жидкие, месяцами не мытые волосы её не имели и намёка на прическу. Всклочились, спутались и безвольно легли на плечи. А под левым глазом сиял свежий синяк. Звезда синего счастья, награда от одуревшего мужа.

Восемь лет назад, когда мы только познакомились, красота её ещё утонула за отёкшими щеками. Тогда она имела привычку ухаживать за собой. Мылась, причёсывалась. Донашивала одежду школьной модницы. И казалась она мне просто дерзкой девчонкой, которая любит жить быстро и громко. Я прекрасно помню тот день, когда она из жалости пригласила меня зайти, выпить пару рюмок. Потом к нам присоединился её муж, Андрей. Они только расписались и всё ещё любили друг друга. Он не поднимал на неё руки, она не пилила его сутки напролёт. Это всё началось позже.