Всё время, пока я бродил по залу, следом, на расстоянии нескольких секций, шёл охранник. Он помахивал сборником сканвордов и разглядывал на полках случайные тюбики. Делал вид, что я его совсем не интересую. Получалось, правда, плохо. Как у актёра из поселкового театра. Ну или из крупнобюджетных современных блокбастеров.

– Добрый день. – сказал я ему, когда наши пути пересеклись.

– Ага, здрасьте. – ответил он и увлёкся пластырями с обезболивающим.

На этом экскурсия меня утомила и я отправился к кассе. Именно здесь находилось то, что делало основную выручку. Настоящие лекарства с доказанной эффективностью. Остальное лишь ширма. Пёстрое предложение потратить пару лишних сотен. У кого они, конечно, имелись.

Фармацевтом работала молодая девушка в белоснежном халатике и с такой же белоснежной улыбкой. Она ровняла ногти, то и дело вытягивала руку вперёд и любовалась результатом. Когда появился я, она встала, а пилка спряталась в кармане.

– Здравствуйте, чем могу помочь?

– Да, здравствуйте. У меня тут рецепт, но я понятия не имею, что на нём написано. – признался я и протянул бумажку, сложенную вдвое.

Она взяла, прочитала, нахмурив тонкие брови. Даже для неё почерк Спивака стал испытанием. Но разряд в этом спорте она имела куда выше моего и всёже расшифровала написанное. Только обрадовать меня было нечем. Подняла глаза и извиняющимся голосом сказала:

– Скорее всего у нас нет такого препарата. Его надо заранее заказывать.

Я едва не выругался. Остановило только присутствие красивой девушки. Пришлось усилием воли задавить порыв и глубоко вздохнуть, чтобы вернуть равновесие.

А ругаться от того хотелось не меньше. Случай отнимал едва появившуюся надежду, и оттого было нестерпимо больно. Словно невидимая рука на живую вырывала кусок плоти. Ещё одна ночь без сна и не удивлюсь, если крыша моя окончательно потечёт.

– И долго его ждать? – спросил я и почувствовал, как отчаяние встало комом в горле.

– Неделю обычно. Знаете, я сейчас посмотрю на складе. Может там есть.

Неужели я выглядел так жалко, что даже незнакомый человек не смог остаться равнодушным? Или это та мифическая доброта, о которой обычно только говорят? Давно я не видел действительно доброго человека. Совсем отвык от этого. А кто был последним? Уже и не вспомню.

– Спасибо. Буду вам очень признателен. – поблагодарил я.

Она скрылась в подсобке.

Тем временем охранник вернулся на своё место у входа. Развернул газету, но смотрел в основном на меня. Вглядывался пристально, буравил насквозь. Может и вовсе хотел, чтобы я оказался вором. Чтобы поймать и выслужиться перед начальством. Я его понимал, но смириться не мог. Не написано же у меня на лбу, в конце концов, что я вор.

– Вопрос сложный? – спросил я, когда надоело смотреть на то, как он смотрит на меня.

– А? Что? – этого он не ожидал. Растерялся, засуетился, взглянул на сканворд и снова на меня. – Типа того.

– Может помочь?

– Ну, это самое. Пассажирский лайнер, затонувший в Атлантическом океане в начале двадцатого века. – прочитал он первое, что увидел.

– Титаник?

– Сейчас…. Да, вроде подходит. Я тоже так думал. А вот ещё один. Первый роман об идеальном обществе.

– Утопия.

– Это жанр, а не название. – запротестовал охранник.

– А вы попробуйте.

Но он несогласно закачал головой и проверять не стал. Переключил внимание на нового посетителя. Дряхлого старика с тросточкой, ещё меньше похожего на злоумышленника, чем я.

– Вы представляете, действительно оказалась пара пачек. Наверное кто-то заказывал, но так и не забрал.

Фармацевт вернулась с двумя красно-белыми коробочками.