Правитель выпрямился, словно копье проглотил.

— Я блюду обычаи предков и не скуплюсь на дары богам.

— А как же свадебный закон? — старуха прищурилась, будто змея перед броском. — Не вам указывать на суженую до срока, пока не испита священная чаша огнепада.

— Но Яффит...

— Тьфу на твою Яффит! Звезды не лгут - только на исходе двух лун, в ночь духов, боги назовут имя той, что разделит с тобой трон. Разве ж не знаешь, как великий Ривельт Многоженец встретил Луноликую Леверию? Много дев желали его ласки, но лишь избранница богов прошла испытания и стала матерью Амманека. Так и ты, властитель, смирись пред волей небес - от них зависит судьба твоя и твоих земель!

Ияр стиснул зубы так, что на скулах заходили желваки. В черных глазах вспыхнула ярость пополам с бессилием, но спорить он не посмел.

— Твоя правда, Найра. Делай что должно. Готовь праздник Двух Лун.

— Да будет так, господин мой! — жрица склонилась, почти касаясь лбом горячего песка, и, подхватив Лору за руку, исчезла в лабиринте.

5. Глава 4

Оливия

Я притаилась за живой изгородью, затаив дыхание. Сердце колотилось так, что, казалось, его удары вот-вот выдадут мое убежище. Колени дрожали, во рту пересохло.

Страх липким потом стекал по спине, путался в волосах на затылке. Из последних сил я сдерживала желание броситься прочь, затеряться в ночи. Но нельзя, слишком многое поставлено на карту.

Голоса Ияра и Акихара доносились до меня, словно через толщу воды. Обрывки фраз, полные гнева и отчаяния. Я сжалась в комок, силясь расслышать, ухватить суть.

— Созвать Совет... отправить патрули... твари тьмы уже на пороге! — прорычал Ияр. От его голоса, низкого, с хрипотцой, мурашки побежали по коже.

— Опустишь Завесу? Ты в своем уме? — зашипел Акихар. — Советники тебя на куски порвут! Как ты не понимаешь...

— Плевать! — Ияр взмахнул рукой, обрубая возражения. — Я не могу рисковать ни землями, ни народом. Ради их спасения готов на все!

Его точёный профиль застыл, будто высеченный из мрамора. Только желваки ходили на скулах, да пылали яростью черные глаза. Воплощенная решимость, несгибаемая воля.

Акихар отшатнулся, лицо исказила гримаса боли.

— Друг мой, очнись! Священный камень высосет тебя досуха. Ты не бог, ты просто...

— Владыка Амманека, — отрезал Ияр. — И я сделаю то, что должен. Пусть даже ценой собственной жизни.

Его голос, полный мрачной уверенности, хлестнул плетью. Я сжалась, кусая губы. Великие боги, во что я ввязалась? В какие дебри занесло меня безумное приключение?

На миг в душу закралось малодушное желание - бросить все, умчаться прочь. Гори оно огнем, это затерянное царство и его мрачный правитель!

Но я тут же одернула себя. Вспомнила о Лоре. Нет, я не могу, не имею права бросит подругу.

Сделав глубокий вдох, я заставила себя сосредоточиться на диалоге варваров. От следующих слов похолодело в груди:

— Я подарю тебе голову ведьмы, — процедил Акихар. — Принесу ее к твоим ногам в день свадьбы. Ты обретешь и жену, и покой.

Ияр кивнул, на губах змеилась зловещая ухмылка.

— Да будет так. Я знаю, ты не подведешь, брат. А теперь ступай. Нам многое нужно успеть до рассвета.

Тяжёлые шаги, лязг мечей - и вот уже тьма поглотила две мощные фигуры. Растворила, укрыла своим плащом.

Несколько мгновений я сидела оглушённая, не в силах пошевелиться. Мысли метались, разлетались осколками. В голове звенела одна-единственная фраза: «Голову ведьмы... к твоим ногам».

Это про меня, Небо всеблагое! Они охотятся за мной, жаждут расправы. Вообразили злой колдуньей, посланницей тьмы. За что? Почему?