— А почему Жабки? — удивился я.

— А там когда-то стояли склады купца второй гильдии Жабкина. Вот по его фамилии и окрестили, — сказал Миша.

Так… людей грабят люди в форме. Смущал, правда, факт, что описания менялись — такое чувство, что каждый раз это были разные люди. Нет, понятно, что фраза «врёт как очевидец» родилась не на пустом месте, но общее в этих грабежах было — новое, просто с иголочки обмундирование. Ну совсем как на трёх лжечекистах.

— Идея! — я поднял вверх указательный палец правой руки. — Давай-ка к нам Зайцева дёрнем — это его мы вчера взяли. Может, он скажет, откуда взялась его одежда?

Миша пожал плечами, но спорить не стал.

Конвойный привёл Зайцева. Тот явно ещё не отошёл после вчерашнего и продолжал боязливо смотреть на меня.

— Скажи-ка, любезный, — проговорил я, щерясь такой лютой улыбкой, что Зайцева невольно передёрнуло, — а где ты раздобыл свою гимнастёрку и эти, с позволения сказать, симпатичные штанишки?

— Где взял, там уже нет, — попробовал встать в глухую защиту Зайцев.

— Слышь, друг! — Я подошёл к нему поближе и посмотрел так, чтобы преступника проняло. — Ты мне ваньку тут не валяй! Отвечай, раз спрашивают.

Добавлять, чем ему грозит молчание, не стал. Если умный — сам поймёт.

— Труба раздобыл, как и удостоверения, — побагровев, заявил бандит.

— Что-то уж больно подозрительно ты всё на него сваливаешь, — хмуро заметил я.

— Могу побожиться — так и было. Он одёжу красноармейскую принёс, — стал клясться лжечекист.

— Только не говори, что не знаешь, откуда! — насупил я брови.

— Почему не знаю — знаю, — с подобием гордости ответил Зайцев. — У знакомого интенданта на муку выменял.

— Что за интендант? — заинтересовался Миша.

— Фамилия мне его неизвестна, да и ни к чему мне её знать. Труба говорил, что он в какой-то части служит, что неподалёку от Жабок.

Мы с Михаилом переглянулись.

— Точно? — грозно спросил я.

— Вот те крест.

— Хорошо, — сказал я. — Я тебе верю.

И, позвав конвойного, велел отвести Зайцева в камеру.

Затем, обратившись к Мише, спросил:

— Есть идеи насчёт воинской части?

Миша кивнул.

— Да. Неподалёку от Жабок казармы учебного батальона тридцать пятой дивизии.

— Можешь аккуратно узнать — не поступало ли им на склад новое обмундирование? Только так между прочим, чтобы к себе внимание не привлекать.

— Попробую, — сказал Миша. — Меня полчаса-час не будет, так что пока не скучай.

— Не буду, — пообещал я.

Вернулся он с хорошими новостями, весь возбуждённый и раскрасневшийся от удовольствия.

— Всё сходится — неделю назад в батальон привезли большое количество комплектов полного красноармейского обмундирования. Всех бойцов удалось переодеть, — он вздохнул. — Эх, нам бы так.

— Ничего, будет и на нашей улице праздник, — заверил я.

Пазл сложился. Правда, были ещё неизвестны детали, но мы оба чувствовали, что находимся на верном пути.

— Съездим в часть, поговорим с комбатом? — предложил Михаил.

Я отрицательно покачал головой.

— Не надо. Кто знает, насколько глубоко они у себя разложились? То, что интенданты подворовывают — это нормально. Вернее, ненормально, — спохватился я, — но обычно. Кто знает, вдруг и начальство повязано. Не хотелось бы раньше времени спугнуть эту братию.

— Тогда что? — недоумённо уставился на меня Михаил.

Он послушно взял на себя роль ведомого в этом деле.

— Сначала попробуем вычислить интенданта, потом быстро берём его за грудки. Я стопудово уверен, он знает, кто из бойцов выходит на грабежи. Только его надо брать вечером, когда он дома, а не на службе. И колоть быстро — думаю, сегодняшняя ночь без грабежей не обойдётся, — пояснил текущий расклад я.