Не будь я опером, возможно, реагировал бы по-другому. Но жизнь научила меня принимать всё таким, как есть, и использовать с максимальной пользой. Я не скурвился, даже когда на работе было совсем хреново, и не собираюсь делать этого сейчас, а времена на пороге такие, что просто закачаешься.

Начнём с того, что молодое советское государство, может, и радо бы любить тех, кто защищает его в поте лица, но возможностей таких не имеет. Милиционер разут, раздет и голоден. На его получку не купить даже пуда муки.

Оружие и то порой, действительно, приходится добывать в бою.

Среди нас много проходимцев и вообще случайных людей, которые оказались в органах по недоразумению. Про них знают, с ними борются, но де-факто многие вещи приходится выстраивать просто с нуля.

Старая система разрушена и во многом, повторюсь, за короткий и вредительский период правительства Керенского. Хотя и откровенных перегибов со стороны власти Советов тоже хватает — людям, которые сейчас вершат судьбы государства, часто не хватает опыта. Враги (а их навалом) это прекрасно знают и умело пользуются. Да и дураков во власти тоже полно. Кто-то достиг руководящего поста из-за пресловутой пролетарской целесообразности, кто-то элементарно оказался не на своём месте и не понимает, как должны работать винтики государственной машины.

Но всё же главный капитал страны — это люди, а они есть. В чём-то они фанатики с горящими глазами, в чём-то прагматики, но это не просто люди, а Люди с большой буквы.

И им многого суждено достичь!

Когда на них смотришь, когда проникаешься их замыслами, когда погружаешься в романтику построения нового — невольно оглядываешься на себя и думаешь: а достоин ли ты находиться в их рядах?

Чем больше я нахожусь среди них, тем сильнее загорается во мне тот запал, который есть в этих людях.

Как говорил поэт: «Гвозди б делать из этих людей: крепче не было б мире гвоздей» — и это полная правда.

И да, не менее важно: эти прекрасные строки принадлежат не песеннику революции Маяковскому, а поэту Николаю Тихонову. И я готов подписаться под каждым из слов!

9. Глава 9

Когда я вернулся, в кабинете по-прежнему не было никого, кроме Миши.

— Слушай. А остальные где? — покосился я на пустые столы.

Если их всего пять, значит, нас тут должно быть как минимум ещё трое.

— Старший нашей бригады, Гибер, сейчас у Смушко с докладом, Васю Поляницына в деревне оставили на всякий случай — вдруг Левашов проявится, у Чалого жена заболела — он на сегодня отпросился, — перечислил Михаил моих нынешних коллег.

— Подожди, ты что-то сказал о бригаде?

— Да. Начальник в Петроград скатался, и уж очень ему понравилось тамошнее разделение уголовного розыска на бригады. Вот он нас и разделил. Теперь у нас две бригады оперативных сотрудников: мы — первая бригада, второй командует Полундра. Его, я так понимаю, ты уже видел, — объяснил он.

— То есть каждая бригада занимается своим фронтом работ? — уточнил я.

Миша поморщился.

— Сначала так и было, но потом все запутались: порой дела так были перекручены, что хрен разберёшь, какая бригада должна заниматься: первая или вторая. Смушко это надоело, и он плюнул на разделение обязанностей. Теперь всё просто — к кому дело попало: Гиберу или, значит, Полундре, тот его и крутит. А потом Смушко подводит результаты: у кого успешных раскрытий больше. Если есть возможность, победившую бригаду награждают: премию выпишут деньгами или продуктами.

Я кивнул: Смушко внедрил в губрозыске что-то вроде конкуренции. Идея здравая, но с ней нужно быть крайне осторожным. Лишь бы ребята в статистику не заигрались.