- А там ваши курочки начнут нести золотые яйца, - подхватила я зло. – Все четыре!

- Шесть, - поправила она меня. 

- Да хоть десять, - отрезала я. – Только если сидеть на попе ровно, так и просидите, пока вас из дома выкинут. Без средств к существованию.

Вместо того чтобы рассердиться, она покачала головой и вздохнула:

- И откуда ты такая на мою голову свалилась? И говоришь странно, и яйца черенком ложки размешиваешь. Надеюсь, ума у тебя побольше, чем у Эдит, и в озеро ты, как она, не полезешь.

Она сказала это и не удержалась – бросила на меня быстрый и опасливый взгляд. Старуха, действительно, боялась остаться без невестки. Боялась, что погонят на улицу. Как собаку. А ей – лишь бы крыша была над головой, пусть и в компании с зубастыми водяными духами.

Духи… моргелюты…

Я вспомнила отвратительную морду в окне и поёжилась. Нет, в озеро я точно не полезу. Не хочется там встретиться с тварями, у которых зубы, как у акулы. А судья не побоялся полезть за мной в озеро… Вернее – за Эдит… Судья… Ему-то что прибило искать вдову мельника?

- Зачем приехал судья? Что ему нужно было от Эдит? – спросила я у Жонкелии.

- Кто ж его знает, - ответила она. – Ворон – он тоже с придурью. Вроде бы сначала как человек – и разговаривает, и ведет себя, и вдруг на него как что-нибудь найдет – говорит какую-то ересь. И не понять с кем говорит. Недаром его из столицы выгнали.

- Выгнали?.. – машинально переспросила я, думая о событиях этого странного дня.

- Ну, сослали, - объяснила старуха. – Король отправил в ссылку. С запретом появляться в столице десять лет.

 - А за что король отправил?..

- Откуда мне известно? – Жонкелия начала раздражаться. – Наверное, сунул нос туда, куда не следовало. Только он ничему не научился и продолжает и здесь совать нос куда не следует.

- Если он – судья, ему это по должности положено.

- Много чего ему не положено, - фыркнула она и уставилась на меня, оперевшись ладонями о колени. – Ты-то что будешь делать? Признаешься, что не Эдит?

- Признаться я всегда успею, - ответила я задумчиво. – А пока давайте-ка в комнате уберем, мамашенька. Мне тут ночевать, скорее всего, а вы такой свинарник там развели… А потом я хочу осмотреться и побольше узнать про ваших моргелютов. Скорее всего, это именно они меня сюда и притащили. Ну и курочек ваших проведаем. Есть-то нам что-то нужно.

3. Глава 3. Сыграем в "Весёлую мельницу"

С уборкой и стиркой мы с Мамашей Жонкелией провозились далеко за полдень. Первым делом я решила привести в порядок жилую комнату. Мы вынесли все тряпки, перестирали и развешали их, понадеявшись, что они просохнут до вечера. Солнце выглянуло из-за туч и светило тепло и ласково, но на берегу озера уже вовсю царила осень, и ночь обещала быть холодной.

Я вымела из комнаты весь сор, убрала паутину, висевшую по углам, оторвала доски на окне, чтобы помещение проветрилось, и на славу отдраила дощатый пол.

Дощатый пол – это вам не линолеум тряпочкой протирать, и после него я с сожалением посмотрела на свои руки. Красные, обветренные – они были ужасны. И нет никакого крема, чтобы сделать смягчающую масочку, и скраба тоже нет. И перчаток. И пилочки для ногтей.

Вздохнув, я отправилась стирать. Я выстирала белье и платья Эдит, которые обнаружила в сундуке. Платьев было всего два, поношенных, со следами штопки.

Пока белье сушилось, я прошлась по мельнице, чтобы получше рассмотреть своё наследство. Вернее – наследство бедной мельничихи.

Бриско постарался на славу и отгрохал крепкую, добротную мельницу, и колесо было новое, с широкими лопастями. Только стояло, застряв намертво. Вымокнув от брызг воды, я попробовала повернуть его, но оно не сдвинулось ни на сантиметр. Ладно, этим можно будет заняться позже.