- Где ваша родина и почему вы не там? – поинтересовалась я, отворачиваясь от подоконника.

- Пустое. Не стоит волноваться, - грустно улыбнулся старик. Он отвечал так каждый раз, когда я спрашивала о чем-то личном.

Феральд был эльфом. Он занимался целительством и травничеством – это единственное, о чем я смогла узнать. Правда, в этом месте пожилой мужчина применял, в основном, лишь первую свою способность. И то, когда повезет. Нуждающиеся тут появлялись редко.

Он рассказывал мне о том, что беременность продвигается хорошо, плод здоров, примерно второй месяц. Но пол малыша все еще невозможно было определить.

В один из погожих дней, когда солнце стояло в зените, старик вывел меня прогуляться, выдав теплую одежду, дорогие ботинки и вязаные варежки. Ночью снова выпало много снега, но к утру мороз больше не бил так беспощадно.

Я заметила, что хоть лицо дедушки было укрыто морщинами, он все еще был резв и полон сил, в прекрасной физической форме.

Феральд сказал, мне и ребенку полезно подышать свежим воздухом. Я старалась его слушаться. Хоть меня и пугала мысль о собственной беременности, неприязни к еще не рожденному малышу не было. Я постепенно привыкала и решалась дать нам двоим шанс, мне – как матери, ему – как счастливому карапузу.

Гуляли мы недолго и далеко не отходили, но я успела заметить вдалеке ледяную глыбу, поблескивающую на прямых лучах солнца. Кажется, в ней был вход в пещеру, вниз.

Я поинтересовалась об этом у Феральда, но ответ его был категоричен и строг:

- Никогда и ни при каких обстоятельствах туда не ходи!

- Но почему? – полюбопытствовала я.

По его причитаниям я уже некоторое время уверилась, что слишком любопытна, как для молодой и воспитанной леди.

Старик скривился, но в кои-то веки поведал более-менее внятную информацию.

- Зимняя Пустошь – территория изгнанников. В доме и вокруг стоит защита, но тебе все равно не стоит гулять одной, тем более далеко. Если с тобой что-то случится, в этот раз мне не сносить головы.

На этом его откровения остановились, и мы вернулись в дом.

А следующей ночью я услышала с улицы странные звуки, будто со старой шкатулки с танцующей балериной. Мелодия околдовывала и пугала одновременно. Соскочив с кровати, я выбежала в коридор.

Мне казалось, завораживающий мотив доносился с той пещеры, которую я видела примерно в километре отсюда по прямой. Из окна прихожей, отодвинув рукой фатиновую шторку, я пыталась разглядеть то место.

Внезапно показалось, что я вижу где-то там силуэт. Несуразный и совершенно непохожий на человеческий, он был повернут в мою сторону и завлекающе сверкал черными омутами вместо глаз. Но стоило моргнуть, и я уже не могла разглядеть ничего необычного.

Утром я помогала Феральду доставать соленья с погреба. Он спустился вниз в два резвых движения, даже не став опускать лестницу и подавал мне банки снизу. Я в приподнятом настроении расставляла разносолы на столе, краем глаза поглядывая на волшебный зимний вид за окном, когда заметила, что к двери кто-то идет. 

Даже не так, не кто-то, а что-то. Чудовище из детских сказок. Непонятное существо с шестью тоненькими ногами, торчащими во все стороны, худым тельцем и тремя парами не моргающих черных глаз.

По телу пробежала дрожь, я прижала банку к груди и присела, прячась под стол, чтобы чудовище тоже не заметило меня в окне.

Через минуту в дверь постучали.

Я подползла к погребу, стараясь в его темноте разглядеть старика.

- Феральд! – шепотом позвала его.

Пожилой мужчина не отзывался. Он не услышал меня. Внизу звенели банки, старик выбирал, чем мы сегодня будем обедать.