Любушка моя, поевши, тоже уморилась и уснула. Вода уже почти кипела, и я пошла в комнату Аллена. Нужна ведь чистая одежда для малышки.

В комнате за занавеской, кроме кроватей, стояли три сундука. Открыв каждый, я обнаружила одежду мужскую, одежду детскую и одежду женскую. Выбрав для Любаши рубашку и платье, надолго застыла над платьями, которые носила, вероятно, её мать. Они были почти новыми, без пятен, но видно, что бэушные. Одно из них я даже прикинула на себя. Простое, приталенное, с длинной юбкой и кружевными оборками на рукавах… Миленькое платьице. И как раз мой размер! Я бы такое надела с удовольствием, а то в трениках и майке как-то слишком выделяюсь из местных.

Но у Аллена просить не буду.

Вот заработаю немного денег и сама себе куплю такое же.

Я сложила платье аккуратно, как и было, захлопнула крышку женского сундука и взяла в руки детскую одежду. О, а может быть, там есть какие-нибудь колготки или чулки? На улице-то не жарко, а после купания Любашу надо хорошенько одеть. Снова открыла детский сундук.

На меня смотрели два глаза-бусины. Злые маленькие глазки…

- А-а-а-а! – завопила я во всё горло. Отбросила крышку, отскочила куда-то в сторону, как потом оказалось – на Алленову кровать. – Мы-ы-ышь!

Мышь подёргала носиком и противным голосом пропищала:

- Тьфу ты, чего так орать? Как будто никогда мышей не видела!

- Мать твою, мать! Твою мать, - только и смогла выговорить я. Говорящая мышь! Или у меня глюки? Нет, с чего бы? Ничего алкогольного я не пила, с ума вроде ещё не сошла… Ну, или сошла, но уже давно, ещё когда Аллен меня нашёл в лесу.

А может, он меня не нашёл? Может, нет никакого Аллена, нет Любаши, нет этого дома и говорящей мыши? А я умерла и теперь… А что теперь?

Нет, глупо. Я же чувствую холод босыми ногами. Руки у меня болят от мытья полов. Бусины ожерелья шею натирают. Значит, я живая, я в другом мире, и тут есть призраки и говорящие мыши. Точка.

- Изыди, - попросила я мышь. Спохватилась и добавила вежливо: - Пожалуйста.

- Вот ещё! – фыркнула она. – Разбежалась… Закрой сундук, детей простудишь!

- Детей? Так у тебя там ещё и гнездо?!

Мне на секунду стало дурно. Блин, не хватало мне выводка мышат! Они же тут всё сожрут, а если не сожрут, то попортят!

- Слушай, если не хочешь по-хорошему, придётся по-плохому, - пригрозила я зверьку. – Вот принесу кота, он от тебя мокрого места не оставит!

Мышь взоржала, как ретивый конь – ей-богу, натурально расхохоталась и сказала грубо:

- Сначала кота поймай, потом угрожай!

И юркнула в глубины сундука, шурша тканью платьев.

Ах так?

Ладно.

Кота я поймаю, мышь эту враждебную изведу – или я буду не я. А пока займусь Любашей.

- Малыш, ты не испугалась? – спросила с улыбкой, входя на кухню. Девочка сидела, вжавшись в стену и крепко держа в обеих ручках большой нож. В глазах её был страх, но кроме него – решимость дорого продать свою маленькую жизнь.

Я подняла ладонь, чтобы успокоить Любашу, показала ей одежду:

- Вот, сейчас будем купаться. Я просто увидела мышь, крохотную мышку! Я очень испугалась, но это было от неожиданности. Прости, малыш, не стоило так кричать…

Потихонечку подобравшись к Любаше, я аккуратно вынула нож из её кулачка и положила подальше на стол.

- Давай, солнышко, я сейчас налью тёплой водички вон в тот тазик и будем мыться!

Девочка кивнула, размазывая по лицу слёзы. Ох, Маринка, надо как-то держать себя в руках, чтобы не пугать ребёнка! То призраки, то говорящие мыши… Раз уж другого мира мне не дадут, надо обживаться в этом и прекращать так сильно эмоционировать.