Когда мясо почти утушилось, я выколупала несколько ложек каменной каши и бросила их в сковородку, принялась мешать. Хм-хм, к такой вкуснятине отлично пойдёт та пряная травка с весёлым названием «Пришшкат». Сходив к сундуку, взяла коробочку и зависла с ней над сковородкой. Любаша тоже заинтересовалась, выглядывая у меня из-за локтя. А я сказала ей:

- Помолимся, дитя моё, чтобы не переперчить!

И добавила две щепотки – на глазок – прямо на мясо. Запахло летом, шашлыком, можжевельником, молодостью. Даже ностальгия прошибла, чуть ли не до слёз… Хорошее было время. Хоть я и злилась на походные условия, просто не понимала, что взрослая жизнь будет гораздо скучнее и тревожнее.

Любаша дёрнула меня за майку и глянула голодными глазами, облизнулась. Я кивнула, сказала ласково:

- Сейчас пойдём кушать, сейчас.

Подхватив сковородку в одну руку, я взяла девочку другой рукой за с готовностью подставленную ладошку и вышла из кухни в зал.

Там меня ждал ещё один сюрприз. Вот ей-богу, я скоро с ума сойду от всех этих сюрпризов! Куда ни повернись – там нежданчик. Ну кто мог бы предположить, что призрак горничной послушается моего приказа, да ещё и мобилизует других призраков – официанта и кухарку?!

А главное: как у них так получается-то воздействовать на предметы, которые вполне материальны? Я всегда думала, что призраки могут только загадочно молчать и греметь цепями, но не убирать в зале и не двигать мебель!

- Любаш, они же реальные, правда? – спросила я шёпотом у девочки, поставив тяжёлую сковороду на деревянную стойку. Моя малышка кивнула, а давешняя горничная, заметив горячую посудину, всплеснула руками, подлетела ко мне почти вплотную – я даже ощутила исходящий от неё неожиданный запах цветущей сирени – и замахала рукой, чтобы я убрала сковородку.

Вот тут я, если честно, перетрухнула так, что схватила в охапку Любашу, еду и бросилась прочь по коридору.

Отдышались мы только во дворе. Я перевела дух, опустила Любашу на землю, а сковородку поставила на перила крыльца. И только тут дала выход взявшей меня злости. Крикнула в пространство:

- Куда вы меня забросили?! Зачем?! Какого чёрта тут призраки меня достают?! Ненавижу! Ненавижу вас всех! Я хотела умереть, а не попасть в другую жизнь!! Слышите? Эло! Зачем ты меня сюда забросил?

Переполошила всех кур и уток на дворе, а ответа не дождалась. Зато вспомнила о Любаше. Обернулась. Девочка смотрела на меня огромными испуганными глазами, сжавшись возле опоры крыльца, и мне стало стыдно за своё поведение. Ведь ребёнок же! Я присела с ней рядом и крепко обняла, закачала:

- Миленький мой, девочка моя родная! Это не про тебя, солнышко, это я так… Мне просто страшно стало от призраков. А ты их не боишься, вот и я теперь не буду бояться, хорошо? Я больше не буду.

Ручки её обвили мою шею, и Любаша прижалась щёчкой к моей щеке, потёрлась. Нежная моя, робкая, запуганная… Я решительно встала, взяла сковородку и кивнула мелкой:

- Пошли, обедать будем. А потом уборка и купаться.

Малышка сразу повеселела, пошла за мной охотно. В доме я для начала умыла её, слила водой на руки и усадила за стол. Выложила немного каши с мясом в тарелку и дала Любаше ложку. Полюбовавшись, с каким аппетитом девочка ест, принялась за уборку.

Пол вымела.

Нашла тряпку, соорудила из подручных средств швабру, пол вымыла.

Принесла воды, повесила в котелок греть.

Все рушники и то, что было похоже на них, замочила в бадье.

Отмыла стёкла единственного окна.

Плюхнулась на скамью, обозревая результаты своих праведных трудов, и поняла, что устала так, как никогда в жизни ещё не уставала. А ведь ещё комнаты…