Если меня сейчас притащат в игровую без плейстейшн или спальню с большой кроватью…

А брюнет тем временем не замедлялся. Наоборот, ускорился, преодолев пролет словно ветер. Затащив меня на второй этаж, он вошел в правый коридор и благополучно толкнул третью по счету дверь.

Увидев миленькую гостиную, оформленную в светлых тонах, я снова завозилась, желая рассмотреть все получше, но меня совершенно бесцеремонно шлепнули по заднице. Не больно, не страстно и даже не с намеком на продолжение банкета, а просто…

Да обидно!

И пока я собиралась высказать все, что думаю про всяких там богатеньких похитителей, меня все-таки притараканили в спальню. И даже бултыхнули на большую кровать, застеленную светлым покрывалом, скинув, точно как тот самый мешок.

И вот как-то так получилось, что, пока кувыркалась, я сорвала черную ленту с волос брюнета. Она осталась в моих пальцах, и я быстренько спрятала ее под себя.

Не каяться же в самом деле за похищение аксессуара? Я и так отчетливо ощущала пятой точкой, что сейчас начнется великая буря. В том смысле, что на меня будут ругаться.

Имелась у меня с самого детства такая способность. Задницу во всех ее проявлениях я предсказывала покруче всяких там экстрасенсов.

‒ Сиди здесь и не смей выходить! Ты должна подумать над своим поведением! ‒ припечатал красавчик, распрямившись во всю ширину плеч.

‒ Я вам ребенок, что ли? ‒ усмехнулась я, не сдержавшись.

Да мне даже тетя Дина так никогда не говорила. Просто знала, что меня не переупрямить, а потому запирать в комнате бесполезно. Если надо, я могла и из окна вылезти. Благо жили мы на первом этаже, а окна не имели решеток, потому что воровать у нас было нечего.

В семье, где жили четверо детей примерно одного возраста, что-то дорогое появлялось редко. И обычно этим редким являлась колбаса. Ну или торт по праздникам. Правда, исчезали они столь же стремительно, как и приносились из магазина.

‒ Ты хуже ребенка, ‒ произнес брюнет на полном серьезе. ‒ Я устал от тебя, Татия. Сейчас я просто жду, когда срок нашего брачного договора выйдет и императрица разведет нас, не спрашивая твоего мнения. А теперь ответь, что ты делала там, внизу?

‒ Я… ‒ попыталась я в принципе вставить хоть слово.

‒ А впрочем, неважно. Я и правда слишком устал от твоих детских выходок. Не попадайся мне на глаза.

С этими словами он окинул меня презрительным взглядом и покинул светлую спальню, не забыв от души хлопнуть дверью. Со стены над комодом тотчас слетела картина с ненавязчивым изображением розового букета.

‒ Мужлан! ‒ выкрикнула я в закрытую дверь, чтобы просто оставить последнее слово за собой.

Но вопреки моим надеждам хозяин поместья обратно не вернулся. А ведь у меня к нему имелось множество вопросов. Так много, что я затруднялась ответить, с какого лучше было начать.

Вытащив из-под себя тонкую черную ленту для волос, я осмотрела ее и так и этак, намотала на запястье как трофей и ненароком повернула голову. Задумчивый взгляд встретился с отражением в напольном зеркале, но до меня не сразу дошло, что что-то не так.

И дело было не в овальной раме из светлого дерева!

‒ Да чтоб к вам коты весь март на балкон лазали! ‒ вслух выругалась я и повернулась на кровати так, чтобы встать на колени перед зеркалом.

О да, в отражении на меня смотрело абсолютно не мое лицо. Это была не я! Вместо моей роскошной каштановой шевелюры у этой дамы имелись белые волосы, выкрашенные оттеночным бальзамом в пепельный цвет.

Она его под цвет глаз подбирала, я точно знала!

Словно не веря себе, средним и большим пальцами я потрогала узкие скулы, а затем надавила на полные губы и приподняла кончиком указательного пальца слегка вздернутый нос. Не понимала, как такое произошло, но, глядя на меня шокированными серыми глазами, из отражения смотрела Машка.