Да еще и тело как бы не мое, и есть я уже на ночь глядя начала…

В общем, все совпало как нельзя лучше. Не дожидаясь, пока кухарка порежет для меня упругое мясное кольцо, я вгрызлась в батон зубами, прожевала и застонала в голос. Мне даже стыдно не было. Что бы эта великолепная женщина ни всунула в оболочку, это оказалось божественно. Да еще и со свежим хлебом, который отличался от нашего как небо и земля.

Но наслаждение внезапно прервалось. На кухне появилась Имка. Забежав внутрь, она увидела меня, словно споткнулась на ровном месте и застопорилась. Лицо ее стало белее скатерти в малой столовой. Еще через миг девушки след простыл.

– Чего это она? – удивилась я, но жевать продолжила.

Чем больше ела, тем теплее становилось в желудке и тем ленивее я сама. Мысль о том, что в ночи мне придется бежать, чтобы спасти свои нервные клетки и Машкино тело, становилась зыбкой и недосягаемой.

Ну вот куда я побегу, а? Допустим, деньги и украшения у меня есть. Но что я с ними буду делать, если не знаю законов, не имею нужных знакомых и не понимаю, где вообще нахожусь? То-то и оно! Этот дом без соответствующей подготовки мне покидать было бессмысленно.

– Так это же Имка, служанка ваша, – ответила Агланья и тут же встрепенулась, будто что-то вспомнив. – Ваше Сиятельство, а вы точно ничего не помните?

– Если бы было на чем поклясться, я бы поклялась, – слукавила я, потому что между «не помню» и «не знаю» существовала огромная пропасть. – Так что еще важного я должна помнить? Вы не стесняйтесь, рассказывайте. От мужа-то я правды, кажется, не добьюсь.

И вот что совсем неудивительно, все оказалось еще хуже, чем я предполагала. Но начала Агланья издалека.

Итак, постоянная служанка в этом доме имелась всего одна и прислуживала именно мне. Дом в чистоте поддерживался заряженными магическими артефактами, которые раз в месяц за деньги приходил обновлять чаровник.

Однако этот аспект меня точно не интересовал. Мне больше было любопытно узнать, чем именно провинилась Имка или я перед ней, но все оказалось до банального просто. Татия ревновала мужа к служанке как к единственной молодой девушке в доме. А еще частенько срывала на ней свою злость. Даже хозяину вмешаться пришлось. Что, естественно, только усугубило ситуацию, потому что дальше Ее Сиятельство действовала исподтишка.

Теперь реакция служанки на меня уже не казалась странной.

Помимо кухарки и служанки в штате слуг также числились садовник, кучер и конюх. По необходимости из города на время нанимали еще слуг, если в поместье закатывали званые вечера или балы.

Большее количество людей постоянно держать смысла не было. Здесь жили только Татия с мужем, которого звали Арсарван – мне его проще было называть Арсением, – да и то граф старался дома без особой нужды не появляться. Только если…

– Только если что? Продолжайте, прошу вас. Я совсем ничего не помню, – попыталась я разжалобить женщину.

Но сделать такой трюк с набитым ртом не получилось. Что, впрочем, не помешало Агланье возобновить свой рассказ. Оказалось, что последний месяц хозяйка делала все, чтобы ее муж был вынужден возвращаться в особняк как можно чаще.

И руки на себя пыталась наложить не взаправду. И его опаивала зельем дурмана. И вред себе причиняла умышленно. И даже темного мага вызывала, чтобы тот приворот сделал.

– А он, случайно, на нее… то есть на меня приворот этот не наложил? – поинтересовалась я опасливо, вспомнив свою странную реакцию на чужого мужика.

Ну что я, в самом деле, мужчин в своей жизни не видела? Реакция чужого тела, прямо скажем, настораживала и пугала. Это ведь оно, тело, предавало, напрочь отключая разум.