- Держи, - мать перехватывает мою руку и вкладывает в нее пачку купюр. – Погладь их, они реальны. Они твои…

Ее голос словно нежный яд вливается в мои уши, проникает в мозг и выжигает там все.

 Остается лишь одна мысль: «Деньги, они у меня. Деньги!»

- Или ты хочешь потерять все? – она резко вырывает деньги из моих рук.

Я инстинктивно подаюсь вперед, протягиваю руки, пытаясь ухватить ускользающее от  меня благо. Теряю равновесие и падаю перед матерью на колени.

- Нет… - шепчу я.

- Значит, согласна? – она довольно скалится.

Обреченно киваю.

 – На тумбочке контракт на твое тело, подпиши его и получишь аванс.

Ее голос становится деловым и жестоким.

Дрожащей рукой подписываю на последней странице, не читая.

- Когда... – сглатываю вязкую слюну, - мне приступать?

- Сегодня, - она улыбается. - Приведи себя в порядок.

 Милана пренебрежительным взглядом обводит мою фигуру.

Я растерянно смотрю в ответ.

- Живее, - она дергает меня за руку, заставляя подняться с колен. – Держи.

Мне в руки ложится коробка, перевязанная огромным бантом.

 Раскрываю ее и заливаюсь краской стыда.

 Внутри лежит безумно красивое и вызывающее нижнее белье. Итальянское кружево и больше ничего.

6. Часть I Глава 5

Через пятнадцать минут мы стоим в ванной хозяина, попав туда через смежную спальню.

Милана в очередной раз осматривает меня и довольно кивает.

- И последнее, Маша. Марат Азатович любит, когда девушки ведут себя смело, берут инициативу в свои руки. От сегодняшней ночи многое зависит для тебя лично. И твоего отца, - последнее она практически выплевывает.

Дверь с тихим щелчком открывается, и женщина выталкивает меня в хозяйскую спальню.

Огромная комната, в центре которой располагается королевских размеров кровать. Приглушенный свет двух ламп на тумбах мягко обволакивает часть комнаты, не в силах рассеять сумрак по углам и добраться до хозяйской кровати.

Я не вижу его, но чувствую его присутствие, его заинтересованный жадный взгляд, что скользит по моему полуобнаженному телу.

- Иди сюда, - вздрагиваю от глубокого хриплого баритона. - Я устал ждать.

Он не просит, он приказывает. Я всем своим существом чувствую, что неповиновение будет жестоко наказано.

Сердце бешено стучит, гулко ударяясь о ребра. Вдоль позвоночника прокатывается волна из мурашек, а следом стекает ледяная капля пота.

Дверь в ванную за моей спиной с тихим щелчком закрывается. Пути назад нет.

На негнущихся ногах я подхожу к кровати. Во рту пересыхает. Обхватываю себя за плечи.

Мне не холодно, мне страшно.

Это последняя попытка отгородится, последний барьер между ним и моим телом.

- Налей вина, - новый приказ.

Я покорно наливаю темную жидкость в высокий бокал и протягиваю ему.

Темный силуэт на кровати отрицательно качает головой.

- Выпей, - звучит новый приказ.

Я делаю большой глоток. Вязкая терпкая жидкость прокатывается по небу и обжигает горло.

- Еще.

Залпом я выпиваю полный бокал.

- Что у тебя для меня есть? – его голос становится хриплым.

Я молча опускаю глаза в пол. Не знаю, что сказать. Включится в игру? Или дать ему право самому решать за меня?

- Иди сюда.

Не слышу, скорее чувствую, как дрогнул его голос.

Подхожу ближе, задевая кровать и край его махрового халата.

Целую вечность он просто рассматривает меня.

Я чувствую его жадный, голодный взгляд. Он скользит по моему телу, облизывает, обжигает. Слишком долго он задерживается на груди, запакованной как новогодний подарок в дорогое кружево.

Вздрагиваю, когда моего тела касается шершавая ладонь.

Сначала невесомо, а затем почти грубо, властно она исследует каждый сантиметр моего тела.