Мягкие подушечки пальцев очерчивают ключицу, задерживаются в ложбинке у самого основания шеи. Кожа корит и плавится, рассыпая следом за его касаниями миллиарды мурашек.

Пальцы соскальзывают вниз и замирают, зацепившись за край кружевной чашечки.

Внутри неожиданно и бурно поднимается горячая волна.

Рвано вдыхаю.

 Первым мои порывом становится желание убежать, спрятаться. Но я сжимаю руки в кулаки.

Мужские ладони ложатся на мою грудь. Сначала нежно они гладят, массируют небольшие полушария моих грудей.

 Неожиданно для меня соски откликаются на незнакомую мне ранее ласку и твердеют. Упругие горошины упираются в тонкое кружево.

Передергиваю плечами, отчего тонкая ткань скребет по соскам, вызывая мощный разряд удовольствия.

Низ живота томительно поднывает, наливаясь расплавленным свинцом чувственного томления.

Хозяин резко срывает с меня бюстгальтер и сжимает мою грудь. Грубо, сильно, чувственно.

 Я вижу, как в полутьме сверкаю его глаза. Всеподчиняющие черные глаза не отпускают,  ждут моей реакции.

Вместо боли я чувствую, как огненный поток разбегается по венам и устремляется к сосредоточению женственности.

Закусываю губу, боясь своей реакции.

- Уходи, - бросает он хрипло. Его ладони неожиданно оставляют мою грудь в покое.

 Влагалище болезненно сжимается.

Я стою, пораженная его реакцией.

Я ему не понравилась?

Но я же вижу, что он хочет меня. По очертаниям белоснежного халата даже в полумраке несложно угадать мужскую эрекцию. Пускай я не была с мужчиной, но уж такие вещи знаю.

Я стою на месте и чувствую его раздражение и нетерпение. А еще его мускусный запах, который заставляет мое сердце биться чаще.

- Чего застыла? Иди, - повторяет он почти грубо. – Я не насилую маленьких девочек.

 Мужчина тянется к своему бокалу и за один глоток опустошает его. Я вздрагиваю, когда бокал летит в стену и осыпается вниз осколками.

«Не насилует… но я же пришла сама…» замираю и понимаю, что все это время боролась с собой, со своими ощущениями.

Как глупо. Я упустила единственный шанс спасти отца. Слезы накатываются на глаза. В груди рождаются рыдания.

Хозяин отталкивается от кровати, встает и шагает к огромному окну.

На меня он больше не смотрит.

- Позвольте… - голос дрожит.

Он замирает, но не оборачивается.

Смелее, Маша. Смелее!!!

- Позвольте мне остаться, - заканчиваю шепотом.

- А ты этого хочешь? - любуюсь его профилем  вполоборота на фоне полной луны.

Киваю в ответ, проглатывая ком рыданий.

- Подойди, - приказывает он.

 Я подхожу и замираю, едва касаясь мягкой ткани его халата.

- Докажи, - требует он.

Паника огромной волной накрывает меня.

Закрываю глаза и подаюсь вперед.

Сама не ожидаю от себя такого.

Тянусь к его губам, несмело касаюсь краешка.

Целую почти невинно. Его губы удивительно нежные и вкусные. Капелька крепкого виски добавляет им терпкости.

Он не отвечает, ждет.

Я несмело прохожусь кончиком языка по его губам, слизывая все, что осталось от алкоголя. Это пьянит.

Чувствую, как он втягивает воздух полной грудью.

Ему нравится? Продолжаю исследовать и пробовать на вкус его губы. Смелею и прикусываю нижнюю, пухлую, сладкую.

Прикусываю и сама пугаюсь своей наглости. В порыве отчаянья втягиваю ее в рот и начинаю посасывать, стараясь загладить свое поведение.

Меня пугает его отстраненная холодность. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Он словно прекрасное мраморное изваяние.

 Я не подошла ему!!! – отчаянно бьется мысль в моей голове.

Он разорвет контракт, он не даст денег.

Осознание своего поражения странно горячит кровь.

Я прижимаюсь к этой нереальной глыбе гранита. Упираюсь ладошками в грудь, распахивая на нем халат.