— Айми…

Последовала неоднозначная реакция экономки. Женщина экспрессивно всплеснула руками и изобразила в воздухе защитный знак.

— Святые угодники!..

И чему она так удивилась? В этом доме все какие-то странные...

Игнорируя реакцию пожилой женщины, я присела перед девочкой, стараясь не испугать ее.

— Это имя твоей новой подружки или так зовут тебя?

Она несмело улыбнулась, кивнула и показала на себя пальчиком.

Скорее всего, девочка почти совсем не говорила, запуганная до смерти старшими, поэтому экономка так и отреагировала.

2. Глава 2

— Значит, тебя зовут Айми? Красивое имя. А как ты назовешь свою куклу?

Девочка задумалась, а потом ее личико просветлело. Она показала пальчиком уже на меня.

— Ты хочешь дать ей мое имя? — удивленно посмотрела я на девочку. — Ну что ж, Нана, — в моем голосе появились уважительные нотки, — мне очень приятно, что тебя зовут так же, как и меня.

И я подергала за ручку куклы, как бы здороваясь с ней. Девочка прыснула со смеху и смущенно прикрылась ладошкой. Ей показались забавными мои слова.

А я смотрела на нее и с грустью вспоминала своего сына. Когда-то и он был в таком возрасте, и я часто играла с ним. Больше всего он любил электронный руль, в котором располагались музыкальные кнопки. Он мог часами играть в шофера. Я брала бумажные купюры из игры «Монополия» и расплачивалась за проезд, покупая старые пробитые талончики. А потом муж притащил ему настоящий большой руль и, надевая кепку, сын представлял себя водителем автобуса.

У Айми были удивительно красивые и умные глаза, совершенно недетские. И в них все еще глубоко притаился страх. Почему же так грубо обходились с ней в этом доме?

Сейчас, глядя на девочку, я совсем не понимала такого отношения со стороны взрослых. Почему за ней присматривала эта мегера? Как такой женщине, скупой на ласку, доверили воспитание маленькой девочки? Пусть бы занималась своим бухучетом. Почему за дочерью генерала не присматривала профессиональная гувернантка или няня, как это происходило во всех богатых домах?

Ах, да, я забыла, генерал разорился и он сам в состоянии позаботиться обо всем.

Айми или, вернее, Аймилина, ее полное имя сообщила мне госпожа Медельшад, показалась мне очень милой и доброй девочкой, несмотря на то, как с ней холодно обращались в этом доме. Она с такой бережностью обнимала подаренную куклу, слегка покачивая ее на руках, что у меня сжалось сердце. Где же мать этой малышки? Разводов в этом мире не существовало, значит, она, скорее всего, умерла.

Бедняжка, можно сказать, сирота, при таком-то отце.

Айми больше не говорила, но я почувствовала, что между нами образовался хрупкий мостик доверия. Когда она вот так улыбалась и радостно поглядывала на куклу, она казалась самым обычным беззаботным ребенком.

— Посмотри, Айми, у Наны закрываются глазки. Она устала.

У куклы, и в самом деле, опускались веки, если ее положить.

— Она очень хочет спать, потому что долго ехала к тебе. Пойдем ее положим в твою постель?

Девочка радостно кивнула и неожиданно сама взяла меня за руку.

Госпожа экономка хотела возразить против этого, но я ее даже не слушала. Я не видела ничего предосудительного в том, чтобы держать ладошку ребенка в своей руке.

Я улыбнулась Айми и сказала:

— Я не знаю, где находится твоя комната, покажешь мне?

И девочка повела меня. Госпожа Медельшад следовала за нами.

Мрачная спальня девочки привела меня в уныние. Не так я представляла детскую. Никаких игрушек, выцветшие обои, бывшие некогда зелеными, обшарпанный пол, поцарапанная мебель. А девочку еще и на ночь закрывали одну! Наверняка для удобства прислуги. Да если бы меня маленькую запирали, я бы пребывала в полном ужасе! Я довольно долгое время боялась темноты, пока с возрастом не переросла этот страх.